Кристофер Сташеф - Чародей в ярости

Гвен сощурилась, а ее дети плотно зажмурили глаза.

Черная Аннис взорвалась, разлетевшись на сотню извивающихся осколков.

Род взревел от ярости, лишившись предмета своей мести. Гвен крикнула двум младшим детям:

— Подымайтесь и следите за ними!

Так как извивающиеся осколки продолжали выгибаться, падая наземь, а затем убегали вприпрыжку в лес, длинноухие и пушистохвостые.

Род стиснул челюсти и побежал за ними.

Но Гвен очутилась рядом, не отставая от него верхом на помеле, сжимая руку и крича ему сквозь кровавый туман. Словно издалека он услышал ее:

— Милорд, она была ненастоящая! То был призрак, созданный из ведьмина мха!

Это пробилось к нему сквозь туман. «Ведьмин мох» был грибковой плесенью свойственной исключительно этой телепатически чувствительной планете. Если проецирующий эспер упорно направлял мысль на комок такой плесени, та превращалась в то, о чем он или она думали.

Значит, тут должен быть поблизости проецирующий эспер.

Гвен, отставая, тянула его за руку.

— Потише, муж мой! Остановись и подожди! Если это чудовище возникло намеренно, то именно к его создателю и бегут созданные нами из него кролики! И если тот злодей увидит тебя, то скроется до того, как мы успеем схватить его!

— Я разнесу его на окислы, — пригрозил Род, но сквозь боевое безумие начал пробиваться здравый смысл.

— Кучка пыли не сможет поведать нам того, что мы хотим узнать! — крикнула Гвен, и Род, наконец, начал замедлять бег. Мастер, создавший это чудище, ничего не значил. Значение имел тот, кто дергал его за ниточки. Вот тот и был людоедом, угрожавшим детям Рода.

— Черная Аннис ест маленьких детей, — пробормотал он, и в нем опять начала нарастать ярость.

— Черная Аннис — бабушкина сказка! — ударил, словно бич, голос Гвен и пробился к нему. — Возможно в Тир-Хлисе она и впрямь существует, но не в Грамарие! Здесь, она лишь сделана из ведьмина мха! И над малыми детьми издевается колдун!

Род остановился, дрожа, и кивнул.

— Именно этого колдуна мы и должны поймать! Но чтобы найти его, нам надо допросить его подручного наславшего на нас чудище! — Он ощерил зубы. — Этим допросом, я займусь с удовольствием!

Гвен содрогнулась и взмолилась:

— Прошу тебя, держи себя в руках! Наша цель знание, а не удовольствие от жестокости.

— Просто скажи мне, где он. Кто выслеживает?.. О! Дети. — Он замер, прислушиваясь к зову ребят, и шепча: Векс, ко мне. Когда нам понадобится скакать, нам будет нужна скорость.

Большой черный конь вырос рядом с ним с дробью копыт, когда раздался крик Корделии:

— Здесь!

Род вскочил на Векса, и они рванули сквозь ночь. Радар робота зондировал затемненный ландшафт, и Векс брал барьеры в виде упавших деревьев и ручьев, словно скакал на укороченном стипльчейзе. Гвен взмыла над деревьями, но Векс вырвался из-под покрова леса, когда она начала пикировать.

Целью ее был крытый фургон с высокими стенками. В открытой двери был виден силуэт женщины при свете свечи. Она метнула взгляд на Гвен, затем круто повернулась, уставившись сперва на север, на Корделию, потом на восток, на Грегори, потом на Джефри, а потом на Магнуса. Метнулась обратно в фургон, захлопнув за собой дверь, но тут же появилась вновь на сиденье возницы, хватая вожжи. Лошади ее подняли головы и свернули на луг, таща за собой фургон...

Она испуганно уставилась на заполнившую луг орду кроликов и на несшегося с громом за ними огромного вороного коня.

Затем обе ее руки резко выпрямились, пальцы нацелились — кролики прыгнули друг к другу, сливаясь, сплавляясь, преображаясь — и возникли лев, волк и медведь, обернувшись к Роду.

Тот завыл от ярости и радости, когда его снова окунал кровавый туман, затмевая все, кроме чудовищ. Они служили оправданием, они давали ему разрешение выплеснуть свою мощь. Он разнесет их в клочья и расчистит себе путь, чтобы размазать эту женщину по луговой траве.

Глаза тощего, огромного волка горели огнем. У медведя, неуклюже топающего на задних лапах, было человеческое лицо, а грива льва так и пламенела. В свете пламени сверкали его стальные когти и зубы.

Род натянул поводья, и Векс уперся в землю копытами, бросая свой вес назад, вспахивая своим торможением луг, когда Род поднялся на стременах, нацелив вытянутую руку.

Волк взорвался.

Род медленно повернул голову.

Грива льва увеличилась, пламя охватило все его тело. Но зверь, казалось, ничего не заметил и с рычанием прыгнул к Роду.

Брови Рода сошлись, лоб наморщился.