Терентий Гравин - Игрок поневоле

Но в первые два, а то и три года Даниэлла страшно мучилась ущемлением своей свободы и делала всё, чтобы вырваться из оков храма, добиться разрыва договора на ученичество и отправиться в свободное плавание по океанам бескрайних развлечений. Увы, договора составлялись так досконально и хитро, что расторгнуть их удавалось лишь единицам. Для этого нужны были колоссальные связи, солидные поручители и огромные средства. А всем этим приехавшая из дальней провинции баронета обзавестись за время учёбы в Первичной академии не озаботилась.

Вот и пришлось волей-неволей проучиться все четыре года при храме, а потом ещё и по обязательному распределению отправиться нести службу третьим советником по культуре одного из посольств какого-то задрипанного царства. То есть ещё по закону следовало отработать два года «куда пошлют». Всё, как в реальности. Хорошо хоть вообще из столицы в какую-нибудь глухомань не отправили.

А может, и не хорошо. Потому что именно в первые дни так называемой «работы» игровые локации всей Новой Византии, с прилегающими кусками иных королевств и диких земель, полных чудовищ, стали одним из Осколков здешней вселенной. Как это произошло и почему, никто до сих пор не знает, но факт оставался фактом: очень много игроков «зависло» там навсегда. Большинство, правда, не сильно этим заморачивались, думали, что так и надо для натурализации процесса. Они и возрождались сразу после смерти в месте привязки, и в бой кидались без оглядок на новые условия, и уровни свои взращивали вместе с умениями. Но…

Всё чаще и чаще в последнее время возрождаемых игроков закидывало невесть куда, и они с огромным трудом могли добраться до родного города, а то и до привычных локаций. А некоторые — так и не возвращались. Вот только тогда стало окончательно ясно, что игра стала Осколком, сместилась неизвестно куда и связи с родным миром не существует. Но это было гораздо позже, а к моменту начала работы Даниэллу тоже не слишком взволновал факт, что она перестала по обязательному для всех игроков режиму возвращаться домой.

Потому что ей представилась шикарная возможность использовать свои умения и как следует заработать при этом. У посла канувшего в Лету царства оказалось много злата, и никого, перед кем он должен за эти средства отчитываться. Вот знавший об этом первый секретарь посольства и собрался разжиться, ограбив своего непосредственного начальника. Но самому справиться не получалось, и он привлёк в сообщницы ту самую новенькую, третьего советника по культуре по одной только причине: молода и привлекательна. Да и зубки уже магические прорезались, обещавшие помочь на самых деликатных проблемах. Естественно, что никаких моральных колебаний или укоров совести женщина не испытывала. Ведь всё вокруг — это декорации, вымысел, игра, в которой любое продвижение к славе, богатству и силе — приветствуется и поощряется. Ну а для самых хитрых, сообразительных и везучих — заготовлены награды, льготы, магические отличия и легендарные вещи.

И вначале у заговорщиков получилось всё весьма удачно. Девице удалось втереться в доверие к любвеобильному послу, а первому секретарю посольства благополучно и до нитки своего патрона не только обокрасть, но и случайно убить. Она даже успела получить часть от полагающейся ей доли и уже прикидывала, какую недвижимость купить в пригороде столицы, как вдруг сообщника поймали жандармы разгневавшегося правителя, и всего через три дня после этого состоялась казнь на площади, где виновному отрубили голову.

Он тоже считался игроком и нисколько не унывал по поводу такого жестокого приговора, потому, наверное, и не выдал свою сообщницу. Только вот на место призыва, о котором он в своё время сообщил сияде по секрету, подельник так и не вернулся. То есть не возродился. А может, и возродился, но в другом месте? Однако в любом случае Даниэлла осталась без средств и достойной работы, потому что посольство распустили окончательно и бесповоротно.

Но при этом, да при существующих процессуальных казусах в трудовом законодательстве, сияда получила полную свободу и возможность работать в любом месте и по собственному выбору. Вот она и пустилась во все тяжкие, пытаясь сделать карьеру, присущую наиболее удачливым и решительным сиядам. Можно сказать, весьма и весьма в этом преуспела, потому что однажды на неё положил взгляд сам правитель. Но тут удача отвернулась от девушки окончательно. Жестокий, развращённый властью человек отвергал неуместные ухаживания или официальные приглашения прогуляться по парку. Его подручные попросту силком приволокли сияду во дворец, где она и стала жить в подпольном, скрываемом от всего мира гареме, как в тюрьме.