Алексей Иванов - Ворон. Подлинная история лорда Северуса Тобиаса Снейп-Принц

Усмешка сползла с моих губ, словно ее и не бывало. Меня охватила паника: вдруг ничего этого нет. С таким трудом созданное зелье не пробудило кровь Рода Принцев, и заклинание Рода не сработало. А я сейчас просто брежу, медленно умирая на полу Визжащей хижины.

Размахнувшись, я со всей силой ударил кулаком в стену.

Ауч! Больно! Левую руку обожгло огнем, словно зубы Нагайны вновь добрались до моего тела. Я затряс рукой, кожа на костяшках пальцев оказалась содрана, и на пол упало несколько красных бусинок крови. Увидев на комоде возле кровати палочку, я схватил ее и только тут вспомнил, что до совершеннолетия о палочке на каникулах лучше забыть.

Проклиная министерство с их дурацкими законами, я слизнул кровь с костяшек пальцев и пошел искать перекись и пластырь. Что я за идиот! Надо было себя просто ущипнуть! И зачем я со всей дури-то ударил! О Мерлин! И почему все хорошие мысли приходят после исполнения плохих?

Память не подвела, в ванной оказалось и то и другое. Обработав рану перекисью, я неуклюже замотал руку бинтом и отправился на осмотр квартиры. О, как же я ненавидел эту клоаку в свое время! Но после смерти Лили мне так и не хватило духу найти что-нибудь поприличней. От этого дома всего ничего до площадки, где мы познакомились… Старые обои, кое-где «украшенные» убогими магловскими картинами, скрипучие полы. Гостиная размером с прихожую в приличном доме. Потертый продавленный диван — место обитания Тобиаса Снейпа (я не могу называть это существо своим отцом) — перед магловским зомбиящиком (единственная относительно новая вещь) именуемым телевизором.

Все вещи Тобиаса я сожгу сразу после похорон матери. А еще через пять лет, будучи на грани самоубийства, я найду среди ее записей неоценимый дар — надежду.

Несмотря на общую бедность, почти нищету, везде было чисто — чувствовался уход заботливой женской руки или, вернее, палочки.

Мама — я против воли почувствовал, как к горлу подкатил ком — один из двух светлых лучиков в моей проклятой жизни. За ее скупую улыбку (она так мало улыбалась!) и легкий одобрительный кивок я готов был перевернуть мир.

Тобиас Снейп умрет через два года, мама переживет его немногим более семи месяцев и так и не увидит, как я с блеском закончу Хогвартс. Именно после ее смерти я окончательно (как я тогда думал) приму сторону Волдеморта и получу свою темную метку…

Сейчас мама должно быть на работе. А Тобиас Снейп, скорее всего, топит свое вымышленное горе в какой-нибудь магловской дыре. Скорей бы этот ублюдок сдох! А может не стоит ждать эти два года? Все рецепты сильнейших ядов я знаю наизусть… Хм… эту мысль стоит хорошенько обдумать. Не сейчас, потом.

Вернувшись в свою спальню, я снял пижаму и аккуратно повесил ее на стул. Когда я начал заправлять постель, мой взгляд зацепился за край торчавшего из-под подушки письма. Задумчиво почесав лоб — признаться, я мало что помнил о лете 75 года, ничего важного в это время точно не произошло — я потянулся к письму.

О Мерлин, это же ее почерк.

Особо не вникая в смысл письма, кажется там было что-то про отдых у родственников за городом, я медленно его перечитал, наслаждаясь каждой буковкой плавного воздушного почерка моей первой и единственной любви. Все это время с моих губ не сходила умиротворенная улыбка.

Старые письма и несколько колдографий — вот и все, что осталось у меня после ее смерти.

Подавив в себе желание немедленно засесть за ответ… Да какой там ответ! Я был готов хоть сейчас рвануть прямо к Лили. Я велел себе сесть и успокоиться.

Ты ждал семнадцать лет, четыре месяца, два дня и…. часов, Северус, и вполне способен подождать пару месяцев до конца каникул. У нас еще будет время, много времени.

Я вернулся, Лили. Я вернулся. Теперь я не буду таким идиотом, каким был когда-то. Ты жива и я еще не произнес тех слов, о которых потом жалел все эти годы. Ты еще даже не встречается с этим придурком Поттером! И если я не буду вести себя как придурок, то Дамби придется гробить жизнь совершенно другому Гарри Поттеру. Или не Гарри и не Поттеру вообще.

Ах, Лили как же мне хочется вместе с тобой удрать куда-нибудь подальше с этого гребенного острова. Куда-нибудь на край света, где нет Волдеморта Дамблдора и их проклятой войны. В Сибирь, Австралию или, на худой конец, в Америку.

Но нам не дадут этого сделать, милая. Ты слишком ценна для старика и он не оставит нас в покое. Да и не захочешь ты никуда бежать, даже со мной. Ты истинная дочь своего львиного факультета. Также как и я — истинный сын змеи.