Полина Сербжинова - Сердце Шангара

В монастырь попадали вдовы и разведённые, и девчонкам иногда удавалось подслушивать страшные истории о том, какими бывают мужья.

— Княжна Ализанна, вы бы пошли в другое место, — главный повар смотрел умоляюще, — нам сегодня надо ещё столько успеть.

Лиза со вздохом встала, собрала свои травки и пошла к себе. Пусть её комната не в главных покоях, а в боковом крыле, но зато там есть небольшой балкончик, на котором можно развесить растения для просушки.

«Замуж. Да кому я нужна? Был бы жив отец, тогда бы он сам позаботился о том, чтобы познакомить меня с кем-то из своих многочисленных друзей, и их сыновьями. А выходить за любого… Нет уж, увольте, лучше фиктивный брак, а потом статус разведённой дамы. Конечно, это тоже плохо, пятно на имени, но можно отговориться пропажей супруга и всё», — мысли текли грустным неторопливым потоком, в то время как руки привычно навязывали пучки трав на тонкую верёвку. Нестерпимо хотелось заплакать от чувства безысходности.

— Почему всё так? — не удержавшись, с отчаянием воскликнула княжна. — Я же тоже человек, мне хочется и любви, и заботы.

По комнате пролетел холодок и лёгкий шум, будто кто-то вздохнул рядом с ней. Девчонка повернулась, но никого не увидела. Потерев лоб, испачканными в зелёной массе, пальцами, она снова принялась за работу.

Солнце скатывалось за горизонт, оставляя господство сумеркам перед приближающейся ночью. Прислушавшись к суматохе, не стихавшей в замке, Лиза накинула плащ и потихоньку выскользнула через заднюю калитку. До той лазейки, которую она проверяла несколько дней назад, идти было далеко, да и мало ли кто вздумает следить за ней, повинуясь приказу княгини. Здесь же рядом с хозяйственными постройками, служившими садовнику для хранения всяческих граблей и лопат, ещё оставались старые заросли шиповника, спрятанные за не менее старыми деревьями жёлтой акации. Ещё один ход, частично заваленный листьями и сухой травой. Пришлось ползти, но это было ей только на руку, в замарашке тем более никто не узнает старшую наследницу, только что вернувшуюся из монастырской школы.

Все тропки и дорожки остались в памяти ещё с детства, когда девчонка убегала со своими друзьями купаться на речку или лазила в храмовый сад за яблоками. Хворостиной по босым ногам, правда, тоже получала, зато никто так и не узнал, кто она на самом деле. В то время мачехе вообще не было дела до того, чем занимается падчерица. Всё свое свободное время она посвящала собственной дочери Лилиане, воспитывая её в духе настоящей леди. Сводная сестра училась музыке и пению, танцам и искусству поддерживать разговор. Ну и этикет, конечно, его она знала в совершенстве.

Даже в наступившей темноте, Лиза безошибочно шла по старой дороге, обозначенной цветущими кустами белого жасмина. Около храма никого не было видно, только чуть мерцали фонари у входа. Широкая, окованная железом, дверь оказалась открытой. Стараясь ступать как можно тише, девушка прокралась внутрь и чуть не упала, споткнувшись обо что-то, валяющееся на полу. И всё-таки не удержалась на ногах и полетела на пол, приложившись коленом о камни. Девушка сквозь зубы выругалась, совершенно не заботясь о том, что истинным леди не пристало подобное поведение. Предмет, через который она так неудачно упала, глухо заворчал, натягивая капюшон. Рука попала в полосу света. «О, мужчина, — возрадовалась княжна. — Спящий. Значит можно привести свой план в исполнение. Вряд ли наутро он сможет понять, что произошло. Просто сочтёт за сон, и всё».

Около алтаря замаячила фигура жреца. Подобрав платье и, кое-как, поднявшись на ноги, Лиза поковыляла к нему.

— Почтеннейший, — зашептала она, старательно понижая голос, — ваша помощь требуется. Помогите, — на её ладони возникла небольшая горстка мелких монет, — моему жениху совсем плохо. Боюсь, болезный до утра не доживёт, и останусь я вековухой, незамужней, никому не нужной. Совершите таинство брака, умоляю, именем богини. Будьте милосердны, спасите доброе имя.

Жрец негромко фыркнул. Не в первый раз парочки прибегали к подобному обману, когда не могли договориться с родителями. По одёжке девчонка была совсем бедной, да и мужчина дышал с трудом, или сдерживал дыхание, прислушиваясь к происходящему.

Пересыпав монетки в необъятный карман, служитель богини поинтересовался:

— По доброй воле ли ты идёшь за него, девица, не обещана ли кому другому? Браслеты ваши, где?

— По доброй, ещё как по доброй, — пробурчала Лиза, лихорадочно обшаривая «жениха» и его сумку, — никому больше не обещана, кому такая страхолюдина как я нужна. Господин жрец, а нет ли у вас запасных браслетиков, а то мы настолько бедны, что и купить-то их не успели. А я вам в уплату свои серёжки отдам.