Рэндалл Гаррет - Лорд Дарси [ Магия и смерть. Слишком много волшебников. Новые расследования лорда Дарси]

— Совсем уже окоченел, вплоть до самых пальцев. Одно пулевое ранение. Калибр довольно небольшой — я бы сказал, двадцать восьмой или тридцать четвертый, — трудно сказать, не исследовав пулю. Похоже, прямо в сердце. О пороховых подпалинах говорить трудно, кровь пропитала одежду и засохла. Однако эти пятнышки… Хм-м-м. Да. Хм-м-м.

Глаза лорда Дарси не упускали ни малейшей детали, правда, на самом трупе, собственно, не было почти ничего заслуживающего внимания. Но тут его взгляд привлекло нечто, отсвечивающее золотым блеском. Встав, он подошел к большой кровати под балдахином и заглянул под нее. Монета? Нет.

Он осторожно поднял заинтересовавший его предмет и внимательно его оглядел. Пуговица. Золотая, со сложным восточным орнаментом и одним бриллиантом, в самом центре. Сколько она здесь лежала? И откуда взялась? Во всяком случае — не с одежды графа: его пуговицы маленькие, украшены его собственным гербом, и на них нет никаких драгоценных камней. Кто ее обронил, мужчина или женщина? Пока что это останется неизвестным.

Лорд Дарси повернулся к сэру Пьеру:

— Когда здесь убирали в последний раз?

— Вчера вечером, ваше лордство. Милорд граф был в этом крайне щепетилен. Покои всегда убирались и подметались, пока он ужинает.

— В таком случае, она должна была закатиться под кровать в какой-то момент после ужина. Вы не узнаете ее? Она ведь довольно необычна.

Личный секретарь покойного графа внимательно осмотрел лежащую на ладони лорда Дарси пуговицу, не прикасаясь к ней.

— Я… Я не уверен, — запинаясь, проговорил он наконец. — Она похожа… но только я не уверен…

— Бросьте, шевалье, бросьте! Где, как вам кажется, вы могли видеть ее? Или другую вроде нее.

В голосе лорда появились резкие нотки.

— Я не пытаюсь ничего скрывать, — с такой же резкостью ответил сэр Пьер. — Я только сказал, что не уверен. И я все еще не уверен, но это очень просто проверить. Если вы позволите…

Повернувшись, он обратился к доктору Пейтли, все еще стоявшему на коленях возле трупа:

— Вы разрешите мне взять ключи графа, доктор?

Пейтли вопросительно поднял глаза на лорда Дарси; тот молча кивнул. Отцепив ключи от пояса, врач вручил их сэру Пьеру.

Секунду посмотрев на них, секретарь выбрал маленький золотой ключ.

— Вот этот, — сказал он, снимая ключ с кольца. — Идемте со мной, ваше лордство.

Дарси последовал за ним через комнату к стене, покрытой большим гобеленом, века, должно быть, шестнадцатого. Засунув под него руку, сэр Пьер потянул за спрятанный там шнур. Весь гобелен скользнул в сторону, словно панель, и лорд Дарси увидел, что он висел на карнизе, установленном футах в десяти от пола. За гобеленом открылась вроде бы обычная дубовая отделка, но сэр Пьер отыскал незаметное отверстие, вставил в него маленький ключ и повернул. Точнее, попытался повернуть.

— Очень странно, — в голосе сэра Пьера появилось удивление. — Она не заперта!

Он вытащил ключ и надавил на панель, толкая ее в сторону. Та отъехала, и за ней обнаружилось что-то вроде кладовой.

Кладовая эта оказалась битком набитой женской одеждой, всех разновидностей и фасонов.

Лорд Дарси тихо присвистнул.

— Посмотрите на это синее платье, ваше лордство, — сказал сэр Пьер. — То, которое с… да, да, это самое.

Лорд Дарси снял платье с вешалки. Те же самые пуговицы, абсолютно те же. И одной не хватает, спереди! Оторвана!

— Мастер Шон! — не поворачиваясь, окликнул он.

Мастер Шон подошел, слегка вразвалочку. В его руке был странной формы бронзовый предмет, который сэр Пьер не то чтобы узнал, но как-то смутно припомнил. Волшебник бормотал себе под нос:

— Зло, сплошное зло. Ну точно, и вибрации по всему помещению. Да, милорд?

— Проверьте это платье и пуговицу, когда у вас руки дойдут. Интересно бы узнать, когда эта парочка рассталась.

— Хорошо, милорд. — Мистер Шон перекинул синее платье через руку, а пуговицу опустил в свою поясную сумку. — Одно могу сказать, милорд. Вот тут мы говорили про миазмы зла, так вот, в этой комнате их полным-полно.

Он продемонстрировал странный металлический предмет, который держал в руке.

— На этой штуке чувствуется, так сказать, грунтовка — нечто, присутствовавшее здесь годами и впитавшееся потихоньку. Но на поверхности наложился заряд кошмарной силы. И он абсолютно свежий.

— Трудно удивляться, если прошлой ночью здесь совершено убийство — а то и сегодня утром.

— Хм-м-м, да. Да, милорд, смерть тут чувствуется, но есть и что-то еще. Что-то не совсем мне понятное.