Редгрейн Лебовски - Абсолютные Элементы (ЛП)

– Получается, вы даже не одни из лучших. Тогда какого черта тебя подослали к нам? – Впервые подал голос Кук. Он даже не удосужился взглянуть на парня, продолжив усердно изучать свои ногти.

– Подослали? Кук, я вам не враг.

– Да что ты говоришь...

Улыбка сползла с лица Захарии. Он поднялся и взял одну из книг Ивы.

Экземпляр явно был очень старым – потрепанная обложка с выцветшим и затертым рисунком так и грозилась рассыпаться, а тонкие желтые страницы держались вместе, казалось, на честном слове.

– Поверь, я не напрашивался, – наконец, произнес ловец, вернувшись на свое место. – Можешь ненавидеть меня, сколько влезет. Только, если не ошибаюсь, это ты был весьма рьяным претендентом в Альфу.

Кук поднял голову и посмотрел на ловца. Заметив в глазах товарища злобные искорки, Патрик поспешил перевести разговор в более безопасное русло:

– Выходит, эти Стражи круче «Аниматоров»?

– Ты сравниваешь их со стайкой косматых рок-музыкантов? – Ухмыльнулась Ива, листая страницы книги.

– А что? Я бы и автограф взял! И не удивлюсь, если один из них тайком играет в какой-то хеви-метал группе.

Софи с Орфеем переглянулись и расхохотались.

– Однажды я видел одного из них, – Захария произнес это таким будничным тоном, как будто во время торнадо сообщал, что на улице слегка моросит, пока мимо пролетают деревья, авто, а из-под земли вылезают динозавры.

Услышав это, Патрик поперхнулся и долго не мог откашляться.

– Лжешь, – сузила глаза Софи, хлопая друга по спине, чтоб тот окончательно не задохнулся.

– А смысл? Однажды я без предупреждения влетел в кабинет министра, и случайно наткнулся на Стража. Первое время я так и не понимал, за что мне надавали по шее и заперли в карцере на несколько дней.

– О, у вас тоже есть карцер, – подхватил Орфей. – Однажды я провалил задание, и меня отправили туда на неделю. Сначала было нереально скучно, а потом ничего так, втягиваешься – сидишь весь такой в депрессии и стены соплями разрисовываешь.

– Стражей ведь видела только президент, – сдавленно прохрипел Патрик. – По крайней мере, так сказал старый боров.

Зак кивнул.

– Всех четверых – да. Но раз в полгода один из них наведывается к министру. То, что Стражи не влезают в дела смертных, не значит, что они ими не интересуются.

– Так они что, люди? – Ошеломленно произнес Кук, не веря собственным ушам.

В ответ комната затряслась от громкого смеха.

– Ну… Не совсем, – ответила Ива, мягко взглянув на товарища, пока остальные разве что не тыкали на него пальцами с издевкой. – У них человеческий облик, но по своей сути, это Высшие Существа. И вот, здесь написано, – она снова вернулась к книге, – что Буквы запечатлены у них на руках.

– Лысый, а ты думал, у них там зоопарк и они сидят в клетках? – Добавил Орфей, потянувшись за куском запеканки, шестым по счету. Остальные только диву давались, как в него все это влезает.

Кук покраснел и пристыжено замолчал, вернувшись к тщательному изучению ногтей. С прискорбием, он был вынужден отметить, что Зак вел себя не как типичный ловец, и легко влился в компанию охотников.

– Так вот, послушайте, – слегка повысила голос Ива, привлекая внимание. Когда все обернулись к ней, она, водя пальцем по тонких, почти прозрачных страницах, зачитала:

Там где Конец Начала – Начало Конца,

Четыре зверя на Страже, Имя храня.

Каждая Буква – Слово, каждое Слово – Имя.

Войдешь сквозь Сотворенье, дальше Сила Тельца.

За ним встретишь Мудрость Сэмаэля – Орла.

Возле Третьих Ворот видишь Львиный Огонь,

И замка от Четвертых коснется ладонь,

А за ней будут Стражи и пара Извечных.

Свет прочь от Тьмы в годах бесконечных.

– Да уж, – сморщил нос Орфей. – Теперь мне осталось только поверить в Снежного человека, и все – я морально готов выбрать себе волшебную палочку, завести чокнутую крысу, и свалить на платформу 9 ¾.

– Это палочка выбирает себе волшебника, глупый ты магл, – с напускным презрением фыркнул Патрик.

Тем временем Софи разморило после столь сытного ужина, и она опустила голову на колени сидящего рядом Патрика. Его прохладная рука едва коснулась ее волос. Опять. И снова. Казалось, парень даже не обратил внимания, как начал гладить ее по голове, время от времени нежно касаясь щеки. Все было так непринужденно, словно иначе и не могло быть. Эта сцена не ускользнула от внимания Захарии, и он принялся наблюдать за ними с весьма озадаченным видом. Из задумчивости его вывел голос Ивы: