Джей Кристофф - Репликант-13

Океан.

Ив потрясла головой, чтобы привести мысли в порядок.

Но мы же летим в небе, разве нет?

Иезекииль перетащил ее в кресло второго пилота. Забросил Лемон сверху и пристегнул их обеих ремнями безопасности. Когда корабль накренился еще больше, Ив ощутила новый прилив дурноты, боль в голове усилилась. Рев двигателей нарастал, становясь все громче и пронзительнее. Девушка поняла, что с гравитацией что-то не так, раз Крикет подпрыгивает под потолком. Где-то вдалеке лаял Кайзер. Иезекииль кричал. Турбины визжали. Сквозь разбитое стекло Ив смотрела в черную, улыбающуюся поверхность. Она была так близко, что Ив почти могла поцеловать волны.

Поцеловать их на прощание.

– Ана, держись! – кричал Иезекииль. – Держись.

Он продолжает называть меня Аной.

– ДЕРЖИСЬ!

Но меня зовут Ив…

Ив казалось, что ее вот-вот вывернет наизнанку. Она еще крепче схватила Лемон.

И поняла, что ей совсем не хочется умирать.

Ей не понравилось в первый раз.

Удар .

Завывающий ветер, теплый, как кровь, гонял пыль по разрушенной Долине шин. Почерневший мусор дымился, покрышки плавились в пузырящиеся лужицы. На месте, где когда-то стоял дом Сайласа Карпентера, остался лишь кратер, на дне которого были разбросаны покореженные грузовые контейнеры и раскуроченные ветряные турбины.

Тай лежал в пыли, прижимая руку к животу, и глядел на раскаленное солнце.

Он не знал, сколько уже пролежал здесь. Несколько часов точно. Его руки были липкими и красными. А живот, казалось, полон кислоты и стеклянных осколков.

Его ребят больше не было. Сэр Вестингауз, Пух, остальные парни из Банды Фридж-стрит… Всех прикончила та сумасшедшая брюнетка, что прилетела на вертоплане. Подъезжая к Долине, Банда Фридж-стрит ожидала драки, ясное дело. Но никак не того кровавого побоища, что получила взамен. Где-то посреди этой мясорубки Тай получил пулю в живот и билет в один конец до Гробовой Аллеи.

Боже, как же ему хотелось пить…

Вдруг его внимание привлек рев мотора, а затем тихий скрип тормозов. Он попытался поднять голову, но боль была невыносимой. Тай услышал, как медленно захрустел гравий под ботинками, зазвенели шпоры. Может, Серые плащи? Очень вовремя. Чертовых законников вовек не дождешься, когда они так нужны. Но может, они хотя бы подлатают его, может…

– Эй, – слабым голосом позвал Тай. – Эй, п-помогите!

В ответ он услышал низкое рычание, к которому добавилось пронзительное тявканье. Изогнув шею, парень увидел двух собак, стоящих среди металлолома. Одна из них была огромной, черной, похожей на дикую. Вторая была из тех миленьких собачек, какие обычно сидят на коленях у старушек, – маленькая, белая и очень пушистая.

Тай готов был поклясться, что их глаза светились.

– Мэри, – раздался глубокий голос с хрипотцой. – Джоджо. Тихо!

До Тая донеслись звуки шагов, скрип кожи. Поморщившись от боли, он приподнялся на локте и увидел высокого парня в пыльном черном плаще и широкополой ковбойской шляпе. Да, этот мужик точно был не из законников, даже несмотря на почти схожий цвет плаща.

Его лицо было обветренным, но симпатичным, глаза выделялись бледностью и невероятной голубизной. Вооружен он был серьезно: за спиной висела винтовка, на бедрах – два сделанных под заказ револьвера, ремень был снабжен неизвестными Таю технологиями. Его правая рука была стянута красной перчаткой. Из нагрудного кармана выглядывала старая, видавшая виды Библия. А вокруг шеи, поверх черной рубашки, мужчина носил белоснежный воротничок.

– В-вы… священник? – спросил Тай.

– Проповедник. – Мужчина коснулся полей своей шляпы. – Как дела?

– Как дела? – Тай покашлял, поднял вверх свои окровавленные ладони. – У меня в животе пуля, мистер Проповедник, как, черт побери, вы думаете?

– Хм, – проворчал мужчина. Порывшись в кармане, он достал щепотку синтетического табака и засунул его за щеку. Поглаживая щетинистый подбородок, проповедник осмотрелся.

– Вы так и собираетесь просто стоять? – воскликнул Тай. – Меня подстрелили, Проповедник. Позовите Серые плащи. Мне нужно…

– Закрой рот, мальчик, – перебил его мужчина. – Если не хочешь получить еще одну пулю.

Что-то в голосе Проповедника заставило Тая умолкнуть. Это что-то было похлеще кислоты с осколками стекла, и он ощутил прилив холодного, скользкого страха. Проповедник обводил взглядом побоище, трупы и разрушенных Спартанцев, дымящиеся шины. Кивнул сам себе. Сплюнул коричневую жижу в пыль.