Олдос Хаксли - О дивный новый мир. Остров (сборник)

– А что ты скажешь о других двуногих? – спросил он. – Об их менее восхитительной разновидности?

Вместо ответа она склонилась вперед, ухватила за челку и, подтянув его голову к себе, поцеловала в кончик носа.

– Кстати, о ногах. Тебе самое время двигать своими. – Она встала и подала ему руку. Он ухватился за нее и с ее помощью тоже поднялся со стула. – Негативное карканье и попугайское повторение ложной мудрости, – сказала она. – Вот что портит некоторых из остальных двуногих.

– Есть гарантия, что я больше не вернусь к своей блевотине? – спросил он.

– Вероятно, вернешься, – усмехнулась она. – Но с такой же долей вероятности ты снова придешь сюда.

Между их ногами что-то быстро промелькнуло.

Уилл рассмеялся:

– Вот и мое скудное маленькое воплощение зла от меня сбежало.

Она взяла его за руку, и они вместе подошли к открытому окну. Возвещая о приближении рассвета, легкий ветерок шевелил ветвями пальм и шуршал листьями. Прямо под ними, укоренившийся в заметно сырой и едко пахнувшей почве, рос куст китайских роз – причудливое сплетение глянцево блестевшей листвы и ярко-красных раструбов цветов выхватывал из густой темноты ночи луч лампы, горевшей в их комнате.

– Это невозможно, – сказал он изумленно.

С ним снова был уже узнаваемый бог имени Четырнадцатого июля.

– Это невозможно, – согласилась она. – Но как и все прочее в нашей вселенной, таков непреложный факт. А теперь, когда ты наконец признал мое существование, я дам тебе время разобраться с собственным сердцем.

Он стоял неподвижно, глядя сквозь бесконечную последовательность накопления интенсивности чувств и все более глубоких значений. Слезы сначала наполнили его глаза, а потом потекли по щекам. Он достал носовой платок и вытер лицо.

– Ничего не смог с собой поделать, – сказал он извиняющимся тоном.

Он ничего не мог с собой поделать, потому что не видел другого способа выразить свою благодарность. Благодарность за привилегию быть живым, стать свидетелем чуда – и даже больше, чем просто свидетелем. Он был его частью, одной из его составляющих. Благодарность за полученные дары блаженства и не требующего познаний понимания. Благодарность, что сделался частью божественного единства, одновременно оставаясь простым смертным среди других простых смертных.

– Почему человек плачет от благодарности? – спросил он, убирая платок. – Одному Богу известно, но именно так и происходит.

Пузырек памяти всплыл откуда-то, где хранилось все, в свое время прочитанное.

– «Благодарность – дар небесный», – процитировал он. – Полная чепуха, казалось бы! Но теперь я понял, что Блейк просто зафиксировал на бумаге реальный факт. Она действительно божественна по природе своей.

– И тем более божественна, – сказала Сузила, – что дана нам на земле, а не на небесах.

Внезапно и пугающе сквозь петушиные крики, жужжание ночных насекомых и перекличку двух соперничавших гуру откуда-то издалека донеслись звуки, похожие на перестрелку.

– Это еще что за чертовщина? – удивленно спросила она.

– Да просто мальчишки устроили фейерверк. Стреляют хлопушками, – бездумно и весело ответил он.

Но Сузила покачала головой:

– Мы не поощряем развлечений в виде фейерверков и хлопушек. Их на нашем острове попросту нет.

Затем с дороги позади ограды прилегавшего к дому сада донесся шум тяжелых машин, двигавшихся на пониженных передачах, но делавшийся все громче и громче. Перекрывая даже рев моторов, в громкоговоритель кричал что-то неразборчивое и нечленораздельное одновременно и зычный, и какой-то писклявый голос.

В своих гнездах из бархатных теней листья казались тончайшими срезами нефрита или изумруда, а посреди их драгоценного хаоса фантастическими скульптурами из рубинов сияли пятиконечные звезды. Благодарность, благодарность… Его глаза снова наполнились слезами.

Обрывки неразборчивого визга через громкоговоритель постепенно превратились в более или менее ясные слова. Сам того не желая, он обнаружил, что вслушивается в них.

– Народ острова Пала! – донеслось до него.

Но затем в громкоговорителе что-то захрипело, засвистело. Речь снова стала невнятной. Писк, грохот, снова писк, а затем:

– Народ острова Пала! С вами говорит ваш Раджа… Сохраняйте спокойствие… Встречайте со всем гостеприимством своих друзей, живущих через пролив от нас…

Пришло узнавание.

– Это Муруган.

– Да, и с ним солдаты армии Дипы.