Кристофер Прист - Островитяне

Разочарованный и злой, Ой решил наконец отправиться на Яннет и найти Йо.

Строительство главного туннеля внутри горы Волден было завершено. Йо продала все свои тракторы, кроме одного; на две огромные бурильные машины покупателей не нашлось. Теперь, когда бурение и земляные работы остались позади, Йо потеряла к ним всякий интерес. Остались завершающие штрихи. Каждый раз, когда она входила в туннель, ее бросало в дрожь при мысли от того, насколько он сложен.

Туннель был прямым и в теории должен был просматриваться насквозь, пока же оба отверстия закрывали тяжелые занавеси. Когда Йо выключила освещение, в туннеле воцарилась абсолютная темнота.

Йо завершила последнюю заливку бетоном и полировку стен и теперь, словно одержимая, искала, нет ли где протечек или трещин. Последний раз их удалось обнаружить несколько недель назад, однако она по-прежнему продолжала проверки. После инсталляции произведение искусства должно обходиться без техобслуживания.

В трех зонах в восточной части туннеля пол был залит полимеризующейся жидкостью. Кроме того, Йо установила здесь дополнительный слой ложной кровли, высота которой над жидкостью менялась. Это позволяло настраивать ноту, которую издавал ветер.

Как-то раз Йо, голодная и грязная, вернулась в город на своем тракторе. У студии, в тени высокой стены, ее поджидал человек. Йо сразу его узнала и подошла к нему. Она была выше и плотнее его, а он, как ей показалось, – на пару лет ее старше. Она уже не раз любовалась фотографиями его жилистого, мускулистого тела.

– Я на нуле, – сказала Йо, бесстыдно его разглядывая. – Деньги привез?

– Нет.

– А вообще у тебя деньги есть?

– Есть, но не для тебя. Я Ой, кстати. Рад с тобой познакомиться.

– Трактор водить умеешь?

– Нет.

– Не важно, научишься. А что еще ты умеешь делать?

– А что тебе нужно? – спросил Ой.

– А! Наконец-то у нас нашлось что-то общее, – сказала Йо.

Она привела его в квартиру-студию, и они сразу легли в постель. Пять дней они занимались любовью, делая перерывы только для того, чтобы поспать, найти еду и напитки и – изредка – принять душ. Оба были раскованными в сексе; Йо удовлетворяла его руками и ртом, однако входить в себя запрещала. А она любила плеваться.

Вскоре постель стала липкой, покрылась коркой засохших жидкостей.

Ближе к концу их «марафона» Ой сказал:

– Кажется, теперь я знаю, как водить трактор.

– Я должна показать тебе туннель.

– По-моему, для этого ты меня сюда и привела.

– И для этого тоже, – ответила Йо и снова плюнула на бугорки его накачанного пресса.

Она отвезла его к западному входу в туннель, заставив всю дорогу отчаянно цепляться за стенку кабины трактора, отомкнула цепи, которые удерживали на месте тяжелую занавесь, и вместе с Оем зашла в туннель. Внутри стояла абсолютная тишина, не слышалось даже эхо от шагов и голосов. Воздух был неподвижным, холодным. Йо включила генератор, нарушив тишину, и через несколько секунд вдаль потянулась дорожка огней.

На стенах туннеля лежал блестящий слой белой краски. У обеих стен стояли деревянные звукопоглощающие экраны: у входа их было несколько десятков, однако дальше плотность их расположения уменьшалась, и, насколько видел Ой, на большей части туннеля экранов вообще не было. Несколько минут он не двигаясь смотрел на идеальную перспективу, начиная что-то понимать.

– Что скажешь? – спросила Йо.

– Я бы хотел все это заполнить. Ты оставила столько породы…

– Ах ты гад!

– Такая у меня работа. Я ищу пустоты и заполняю их. А если не могу найти, то сам их делаю.

– Я тоже. Эту дыру сделала я.

– Долго делала – года три, четыре? И ты еще не закончила? За это время я завершил десяток проектов.

– Почти все уже готово. А куда спешить, черт возьми? И кто ты вообще такой, твою мать? Какого хрена ты меня критикуешь? – Йо широко раскрыла глаза от злости. – Я ненавижу твою наглость, твой подход к искусству, твой…

Ой яростно набросился на нее, взял в захват ее шею, а рот закрыл ладонью; за последние дни он многое о ней узнал. Поначалу она сопротивлялась, кусала его, потом стала лизать его ладонь и тереться о нее лицом. Он подержал ее так какое-то время, прижимаясь всем телом, затем отпустил.

– Я не безумна, – сказала она, отодвигаясь и стирая слюну с губ и подбородка. – Многие думают, что я психованная…

– Только не я, – ответил Ой. – Раньше я так думал, но сейчас – нет. Ты просто странная.

Его пальцы и ладонь были изранены. Он вытер кровь рубашкой и сжал запястье, останавливая кровотечение.