Ричард Матесон - Я – легенда (сборник)

И каждый день Невилл подсаживался к нему чуточку ближе, и вот однажды утром он мог бы при желании протянуть руку и дотронуться до пса. Но он этого не делал.

«Не буду рисковать, – сказал он себе. – Не хочу его пугать».

Но как тяжело было сидеть сложа руки. Невилл чуть ли не физически ощущал в пальцах зуд сочувствия: как хотелось потянуться к собаке, погладить ее по голове. Ему страшно хотелось вновь кого-то полюбить, а пес был очаровательно-уродлив.

Невилл разговаривал и разговаривал с псом, пока тот не свыкся со звуком его голоса. Теперь пес едва поднимал голову, когда Невилл обращался к нему. Он без дрожи приходил и уходил, ел, а потом, перебежав улицу, кратко лаял в знак благодарности.

«Теперь уже скоро, – говорил себе Невилл, – скоро я смогу погладить его по голове».

Дни переходили в радостные недели, и каждый час приближал его к сотоварищу по несчастью.

Но однажды пес не пришел.

Невилл был взбешен. Он так свыкся с посещениями собаки, что они превратились в стержень его ежедневного распорядка. Все дела согласовывались со временем собачьей трапезы, исследования были забыты, все отступило перед желанием поселить пса в своем доме.

День прошел в нервотрепке: Невилл прочесывал округу, громко звал пса. Но все было напрасно, и он вернулся домой, к безвкусному ужину. Пес не явился ни в тот вечер, чтобы поужинать, ни на следующее утро – завтракать. Невилл снова вышел на поиски, уже теряя надежду.

«Они добрались до него, – не переставал твердить голос в его голове, – мерзкие гады добрались до моего малыша».

Но он был не в силах на самом деле поверить этому. Точнее, не позволял себе в это поверить.

На третий день, после обеда, он пошел в гараж. И из гаража услышал на улице бряканье металлической чашки. Он выбежал на солнцепек, задыхаясь от волнения.

– Ты вернулся! – вскричал он.

Пес беспокойно отпрянул от чашки. С его челюстей капала вода.

У Невилла упало сердце. Глаза у пса были остекленевшие, он боролся с удушьем, свесив наружу темный язык.

– Нет, – сказал Невилл срывающимся голосом. – О нет, только не это.

Пес еще пятился по газону, переступая дрожащими ногами-стебельками. Невилл торопливо присел на ступеньки крыльца и остался там сидеть. Его трясло.

«О нет, – думал он тоскливо, – о боже, только не это».

Он сидел и смотрел, как пес, судорожно дрожа, жадно лакает воду. Нет. Нет. Это неправда.

– Неправда, – пробормотал Невилл, сам того не заметив.

Потом он инстинктивно вытянул вперед руку. Пес немного попятился, гортанно ворча и оскалив зубы.

– Все в порядке, малыш, – сказал Невилл тихо. – Я тебя не обижу.

Он и сам не знал, что говорит.

Он никак не мог помешать псу уйти. Он попытался отправиться за ним следом, но тот словно испарился. Невилл решил, что пес прячется под каким-нибудь домом, но эта догадка не приносила никакой пользы.

В эту ночь он не смог заснуть. Он беспокойно ходил из угла в угол, вливая в себя кофейник за кофейником и проклиная время, ползущее медленнее улитки. Он должен забрать к себе собаку, должен. И как можно скорее. Он должен вылечить ее.

Но как это сделать? Его кадык дернулся. Должен же быть какой-то способ. Несмотря на мизерность знаний Невилла, способ должен найтись.

На следующее утро он уселся прямо рядом с чашкой; его губы затряслись, когда пес, хромая, начал переходить улицу. К еде пес не притронулся. Глаза у него были еще тусклее и безразличнее, чем вчера. Невиллу хотелось прыгнуть и схватить пса, отнести в дом, убаюкать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Шекспир У . Гамлет. Перевод М. Лозинского.

Чеснок посевной (лат.) .

По мотивам этой легенды Б. Шоу написал пьесу «Андрокл и лев».