Клэр Мерле - Взгляд

Свет фар стал менее ярким. Решив не сдаваться, Джаспер бросился к пандусу, который вел на следующий уровень. Крохотная точка света прыгала перед ним в темноте: кто-то приближался к нему с включенным интерфейсом. Джаспер рванулся назад. Машина дернулась, отрезая ему путь к отступлению, поймав его между своим корпусом и вращающимся разноцветным лучом интерфейса.

По туннелю разносился звук шагов: топ-топ.

– Решил уйти пораньше, Джаспер? – осведомился голос.

У Джаспера оборвалось сердце. В своей панике он даже не сразу опознал бархатный баритон, но в следующую секунду пришло понимание. Каким он был идиотом! Каким наивным дурнем!

– Ты поставил меня в очень неловкое положение, – сказал мужчина. – Я долго надеялся, что мы сможем обойтись без этого.

Щуря глаза, Джаспер всматривался в темноту. Человек держал в руках какой-то металлический стержень. Вверх по позвоночнику Джаспера словно иголками прошлись. Это ощущение все усиливалось, приближаясь к голове, и взрывом затопило черепную коробку. Он попытался поднять руку к месту самой сильной боли, но она осталась безвольно висеть. Он попытался сообразить, что можно сделать, но мысли превратились в разлетающиеся нити, которые поймать никак не удавалось.

До его сознания доходила только музыка, напомнившая ему про Ану: это были финальные аккорды концерта.

Через высокое окно полуподвала просачивался хмурый рассвет. Ана, задержав дыхание, сидела по-турецки на дне плавательного бассейна. Между коленями у нее был зажат блок балласта. Закрыв глаза, она сосредоточилась на медленном и ровном биении собственного сердца. Легкие у нее горели. Она расслабила мышцы рук, лица, грудной клетки. Она считала про себя. По мере того, как жжение утихало, ее начали одолевать мысли о вчерашнем вечере. Она упорно отгоняла их, решив не вспоминать о том, как ее друг распустил обручальную ленту, словно этот символ не имел никакого значения, как она искала Джаспера, пока концертный зал и бар не опустели, а потом вынуждена была признаться себе, что он ушел не попрощавшись.

От ее носа вверх пошли пузырьки. Она попыталась продолжить счет, чтобы отвлечься, но у нее ничего не получилось. Ей не удавалось отгородиться от Джаспера. Даже во сне он ее преследовал. Глубокой ночью она проснулась от кошмара. Во сне она увидела себя стоящей у их брачного ложа с ножом в руке. С зазубренного лезвия капала кровь. Она в недоумении посмотрела вниз – и увидела, что простыня, которой накрыт Джаспер, блестит от жидкого кармина. Она проснулась, дрожа и в поту, и больше не смогла заснуть.

Ана выдохнула под водой остаток воздуха. Вынырнув на поверхность, подтянулась на край бассейна. Вытершись, набросила полотенце на плечи и стала подниматься по лестнице из полуподвала. От холодного пола по ногам у нее побежали мурашки. Она направилась к жилой части дома, но в конце коридора остановилась. За тонкой стеной кухни пульсировали голоса. Мужские голоса. Она ощутила странную смесь любопытства и тревоги. Ее отец никогда не просыпался раньше половины восьмого – и у него никогда не ночевали гости, даже женщины. Происходило что-то важное!

Свистнул чайник. Ана заглянула в гостиную. Над невысоким буфетом замерцал плоский экран: это означало, что ее отец включил его через свой интерфейс и вернется, чтобы смотреть передачу. Воспользовавшись удобным моментом, она быстро прошла по дощатому полу и турецким коврам мимо стеклянного журнального столика и длинного ряда фотографий звезд рока, которые собирал ее отец. Добравшись до небольшого помоста, где стоял ее рояль, она замерла. Кто-то открыл крышку клавиатуры. Никому не разрешалось дотрагиваться до ее рояля – даже уборщице!

Внезапно она услышала голос отца.

– Не понимаю, – говорил он, приближаясь, так что его голос становился все громче, – почему бы вообще не прекратить допускать в Общины журналистов.

Ана поспешно взбежала по винтовой лестнице. Ей не хотелось, чтобы гость отца застал ее в купальнике и полотенце. И к тому же, если не будет известно о том, что она здесь, ей скорее удастся выяснить, что происходит. На половине лестницы, там, где ее уже не было видно, она остановилась.

– Надо будет поставить там пару лишних охранников, – продолжил ее отец. – Я не желаю, чтобы они приставляли к забору лестницы, пытаясь заглянуть на участок.

Прижав руки к груди, Ана пыталась успокоить свое бурное дыхание.

– Если бы вы разрешили паре ждать у выхода…