Кэсс Морган - Сотня

Их глаза встретились. Гласс первой отвела взгляд и содрогнулась от боли, представив, как Люка посреди ночи выдергивают из постели, как на лице его появляется выражение ужаса, и он умоляет охранников сказать, что происходит. Ответят ли они? И сколько ему придется жить с этой болью, сколько времени пройдет, прежде чем в грудь ему вонзится игла? Или он умрет в полной уверенности, что стал жертвой чудовищной ошибки?

Она не может этого допустить.

Но Канцлер прав. Они не остановятся, пока не найдут ее соучастника. К тому же один из охранников отследил передвижения Гласс по Уолдену. Он знает о том, что она бывала на этаже Люка – а может, и о том, что она посещала его квартиру.

Медленно, очень медленно она снова повернулась к Канцлеру, точно зная, как следует поступить. Когда она в конце концов заговорила, в ее голосе звучал могильный холод:

– Отцом ребенка был Картер Джейс.

Из коридора донесся громкий скрип. Она села, напрягая в темноте слух и чувствуя, как в груди раскручивается маховик паники. Казалось, это стонет сам корабль.

– О, боже,– прошептал Люк, мгновенно вскакивая.

Звук повторился: на этот раз он сопровождался грохотом, от которого задрожали стены.

– Идем.

Коридор был до сих пор полон людьми, хотя теперь даже дети вели себя тихо. Свет начал мерцать. Крепко держа Гласс за руку, Люк протиснулся через толпу к своей соседке. Она что-то серьезно зашептала ему на ухо, и Гласс, хоть не могла расслышать слов, по выражению лица догадалась, что ничего хорошего та не сказала. Потом Гласс резко вздохнула, потому что возле них возникла еще одна фигура.

Это была Камилла. Она заметила Гласс, и ее глаза сузились.

Гласс отвернулась. Сейчас у нее просто не было сил играть с Камиллой в гляделки. Она не могла не испытывать угрызений совести. Нельзя винить Камиллу, если та ее возненавидела.

Кучка детей прикорнула на полу у ног родителей, которые переговаривались глухими, тревожными голосами. Губы одной из девчушек были синюшного цвета. Она вцепилась в ручку мальчугана, который с трудом боролся за каждый вдох.

Свет еще раз мигнул и погас. Во внезапно наступившей темноте послышались испуганные возгласы. Здесь, в отличие от Феникса, не было ламп аварийного освещения.

Люк обнял Гласс за талию и притянул ближе к себе.

– С нами все будет хорошо,– прошептал он ей на ухо.

Но тут в потемках прозвучал другой голос. Это Камилла подкралась к ней с другой стороны.

– Сама ему скажешь или лучше я? – спросила она тихо, чтобы не услышал Люк.

Гласс повернулась к Камилле, но не могла разглядеть выражения ее лица.

– О чем это ты?

– Он заслуживает того, чтобы знать правду. А ведь это из-за тебя погиб его друг.

Гласс вздрогнула. Хоть она и не могла видеть лица Камиллы, но по голосу поняла, что та улыбается.

– Я знаю твою тайну. Я знаю, как ты поступила с Картером.

Они несколько часов ходили по лесу, нарезая расширяющиеся концентрические круги, стараясь осмотреть каждый дюйм территории. Ноги Кларк гудели, но она наслаждалась этим ощущением: физическая боль отвлекала ее от мыслей. Пламя пожирает палатку-лазарет… жесткая хватка рук Уэллса… грозный треск огня, палатка рушится…

– Эй, посмотри-ка сюда.

Кларк обернулась. Беллами, уставившись на следы в грязи, стоял на коленях неподалеку от места, где она обнаружила ленточку Октавии. Кларк никогда не была следопытом, но даже ей сразу стало ясно, что это – следы борьбы, а не приятной прогулки по лесу.

– Как будто кто-то убегал или дрался,– медленно сказала Кларк, не закончив предложения, хотя слова «или как будто кого-то тащили» так и вертелись у нее на языке. Они предполагают, что Октавия убегала… но что, если ее догнали?

Нахмуренные брови Беллами подсказали Кларк, что его мысли проделали тот же путь, поэтому она опустилась рядом с ним на колени и сказала:

– Она не может быть далеко. Мы найдем ее.

– Спасибо тебе,– кивнул, поднимаясь, Беллами, и они продолжили путь.– Я… я рад, что ты со мной.

Пока они бродили по лесу, солнце окончательно поднялось. Они делали все более широкие круги, и Кларк была уверена, что близок край леса. Увидев за деревьями просвет, девушка приостановилась. Там тоже росли деревья, но совсем не такие, как в лесу. У них были внушительные корявые стволы, а толстые ветви, увенчанные зелеными кронами, сгибались под тяжестью красных круглых плодов. Это были яблоки.

Кларк подошла к яблоням, Беллами ни на шаг не отставал от нее.