Гарри Гаррисон: Билл, герой Галактики, на планете роботов-рабов

Он терпеливо ждал, когда звуки его голоса понемногу раскачают их вялые барабанные перепонки, те приведут в действие молоточек, наковальню и стремечко в среднем ухе, от которых нервные импульсы, протискиваясь сквозь затуманенные алкоголем синапсы, проследуют все глубже и глубже по пораженной склерозом нервной ткани и наконец достигнут тех крохотных остатков разума, какие еще уцелели у них в мозгу…

– Ты… ЧТО? – вскричали все хором, мгновенно протрезвев и вскочив на ноги под звон разбивающихся бокалов.

– Ну, ребята, если бы я мог собрать это в бутылку, получилось бы верное средство для мгновенного протрезвления. Да, вы все правильно поняли. Там есть субэфирный передатчик, и он работает.

– Все понятно, – сказал Практис, снова рухнув в качалку с налитыми кровью глазами и трясущимися руками. – Тот ненормальный капитан, который затеял все эти игры в римлян, должно быть, запечатал радиорубку, чтобы никто из жертв его социального идиотизма не мог позвать на помощь. Но он сохранил передатчик на случай, если самому понадобится помощь. И с тех пор все так и осталось.

– Ну что, передадим сообщение? – предложил Билл, и все, кивая головами, как полоумные, кинулись из комнаты вслед за Ки.

Электра, которая вошла на камбуз, ведя за ухо провинившегося сына, громко втянула носом воздух.

– Так я и знала. Стоит от них на секунду отвернуться, и они тут же налижутся жертвенным вином. А какое свинство тут устроили!

Послав субэфирное сообщение, все поспешили назад, чтобы отметить это событие жертвенным вином. Но не успели они поднять бокалы, чтобы выпить за успех, как послышался какой-то странный звук.

– Космолет! – ахнул Вербер.

– Они уже здесь!

Под звон бокалов, разбивающихся о палубу, они кинулись из салона. Над головой послышался рокот могучего двигателя космолета, и все высыпали через шлюз в пустыню. Космолет пронесся низко над ними, и Мита воскликнула:

– Это космолет чинджеров! Сейчас они будут нас бомбить!

Все одновременно кинулись внутрь корабля, но тут открылся бомбовый люк космолета, и что-то вылетело из него наружу.

– Поздно, – вздохнула Мита, выбираясь из толкучки. – От атомной бомбы не убежишь. Приятно было с тобой познакомиться, Билл, хотя никак не могу этого сказать кое о ком из твоих приятелей.

– Я тоже, Мита. Только пока еще не все кончено. Если я не ошибаюсь, это не бомба, а капсула с каким-то посланием, которая опускается на парашюте.

Он кинулся бежать и подоспел как раз в тот момент, когда парашют коснулся земли. Крышка капсулы откинулась, и ему в руку выпал клочок бумаги.

– Это письмо, – сказал он. – От моего старого приятеля Трудяги Бигера, который оказался шпионом чинджеров по имени Тдгб.

– Я с ним знакома, – сказала Мита. – А что такого хочет нам сообщить этот шпион, чего мы не знаем и даже знать не хотим?

– Очень интересно. Слушай. «Дорогой Билл и его спутники! Мы отбываем с этой планеты и оставляем всю ее вам. Мы перехватили ваше субэфирное сообщение с просьбой о помощи и координатами планеты. Самое главное в жизни – это вовремя смыться. Наши разведчики докладывают, что приближается целая эскадра, так что вас скоро спасут». Подпись: «Искренне твой Тдгб». И тут есть еще постскриптум. Вот – «Билл, не забудь, что я говорил о мире. Мы стремимся к вечному миру, и вы должны стремиться к тому же. Положим конец этой бесконечной войне, положим начало миру и процветанию. Вы можете добиться этого! Умоляем вас – помогите нам! Мир, процветание и свобода для всех!»

– Пацифистские бредни, – сказал Практис, выхватив у Билла письмо и разорвав его на мелкие клочки. – Значит, вы вели с противником подрывные разговоры?

– Мы были у них в плену! У нас не было выбора, пока мы не нашли выход, но до тех пор нам пришлось их слушать!

– Ну, нет! Вы могли зажать уши. В истории войн было много случаев производства в офицеры на поле боя, старший лейтенант Билл. Но вы можете гордиться тем, что стали первым, кого на поле боя разжаловали, рядовой Билл. Отныне вы простой солдат. Не будет вам больше приличной кормежки, никаких офицерских клубов и привилегированных борделей!

– Все равно ничего этого мне так и не досталось!

– Значит, вам не о чем жалеть, – злобно хихикнул Практис. – Война – ад, никогда об этом не забывайте.

– Да, для простых солдат, – сказала Мита, круто повернулась, вошла в корабль и достала из холодильника еще бутылку жертвенного вина. – Надо мне подумать, как бы самой выслужиться в офицеры.