Фредрик Олссон - Конец цепи

И в этом ему тоже не слишком повезло.

– Как ты чувствуешь себя? – спросила стоявшая перед ним молодая медсестра.

Он полусидел в больничной кровати, застеленной на старинный манер с простыней, загнутой поверх краев желтого одеяла, словно система здравоохранения по-прежнему ничего не знала о существовании пододеяльников, и смотрел на нее, стараясь не показать, насколько его измучили всевозможные проблемы неясного свойства из-за ядов, оставшихся в его теле.

– Хуже, чем ты хотела бы. Лучше, чем входило в мои намерения.

Ее улыбка в ответ удивила его. Она была блондинкой, не старше двадцати пяти и, кроме того, красавицей. Или о последнем позаботился мягкий свет из окна за ее спиной.

– Похоже, твое время еще не пришло, – заметила она. Просто и непринужденно. И это тоже удивило его.

– Мне еще представится случай, – буркнул он.

– Я рада за тебя, – сказала она. – Мужчина должен оставаться оптимистом в любой ситуации.

Ее улыбка была идеально отмеренной. Достаточно широкой, чтобы подчеркнуть иронию в ее словах, но не более того, и внезапно у него не нашлось ответа и появилось неприятное ощущение, что их разговор закончился и победа осталась за ней.

Несколько минут он лежал молча и смотрел, как она работала в его комнате. Без лишних движений, следуя хорошо отработанной схеме. Поменяла капельницу и сделала множество других процедур, заносила свои действия в журнал и сверялась с ним. И все в полной тишине, так что в конце концов ему стало казаться, что он неправильно понял ее и она на самом деле никогда не подшучивала над ним.

Потом она закончила со всеми своими заданиями. В силу профессиональной привычки поправила ему простыню, пусть это ничего не изменило. Выпрямилась.

– Постарайся не наделать глупостей, пока я отсутствую, – предупредила она. – Пока ты здесь, результатом станут только лишние хлопоты для тебя и для нас.

Она дружески подмигнула ему на прощание, вышла в коридор, и благодаря хитрому приспособлению дверь сама закрылась за ней.

Вильям лежал в кровати и ощущал странный дискомфорт, хотя для него вроде отсутствовали какие-либо причины. Ему было просто неуютно. Почему? Может, он разозлился из-за того, что она не стала сюсюкаться с ним? Или же ее сухие комментарии оказались слишком неожиданными для него, и ему в какое-то мгновение показалось, что его провоцируют, чуть ли смеются над ним?

Нет.

Уже через несколько мгновений он знал ответ.

Черт.

Все дело было в юморе. Именно в ее юморе.

Все было точно так, как она сказала.

Внезапно непонятные недомогания, мучившие его тело, перестали докучать ему. И пусть их вызывали самые разные причины, будь то недостаток соли, или обезвоживание, или куча всякого постороннего дерьма, накопившегося в его организме от всех принятых им таблеток, все они исчезли, словно их и не было. Даже порезы на запястьях, уже начавшие подживать под повязками, перестали болеть. А взамен его начало беспокоить нечто иное. Ощущение, которое всегда возвращалось, наваливалось на него с удвоенной силой каждый раз, когда он позволял себе забыть о нем, заставившее его пойти в ванную вчера вечером и принять решение. Притом что он даже сам не знал, в какой по счету раз подобное с ним происходило.

Поскольку не мог истолковать для себя эти знаки свыше.

Только так он смог сформулировать это для себя, как бы забавно подобное ни звучало.

Он не мог объяснить происходившее с ним.

Вот так, черт побери.

Ему следовало попросить у нее какое-нибудь успокоительное, пока она не ушла. Или болеутоляющее, или лучше пулю в лоб, если бы она смогла помочь ему с этим, хотя откуда у нее такие возможности.

Сейчас он оказался в той же точке, что и вчера вечером. Тогда он тоже, казалось, провалился в темноту и летел вниз с единственным желанием, по крайней мере, удариться о дно и, если повезет, разбиться насмерть и избавиться от всех мыслей, которым удавалось постоянно командовать им. Дававших ему крохотную искорку надежды с единственной целью вернуться снова, ударить его со всей силой и показать, что именно в их руках власть, а не у него.

Он протянул руку к проводу, висевшему на стене. Подтащил к себе напоминавший тюбик пульт, собираясь позвать помощь. Втайне надеясь, что придет другая медсестра, поскольку для него казалось унизительным, после того как он вроде бы четко сформулировал свои намерения, просить у нее снотворное. Хотя если он сможет в результате немного поспать, это, пожалуй, того стоило.