Thanqol: Старые истории

Селестия взошла к его трону и не поклонилась. Взволновало это толпу, заставило Маску почувствовать страх. Одного боялся этот пони — что существует кто-то, на кого не действует его ложь, потому что если ложь подведет его, отступить ему будет уже некуда. Если перестанет играть музыка, все увидят, что последний свободный стул был занят уже многие часы назад.

Но любопытство сгубило его в итоге: любопытство о том, как далеко он сможет зайти, любопытство о том, как далеко простирается его власть, любопытство о том, что значит блеск в глазах этой кобылки.

„Почему же ты не кланяешься мне, маленькая девочка?“ спросил Маска.

„Потому что ты должен кланяться мне“, — сказала маленькая Селестия, высоким и надменным тоном. „Ты захватил мой трон и предал мое доверие, и я не потерплю более ни слова твоих оскорблений“.

Маска встал. Его маска показала всем как он зол, но сердце его было сердцем труса, и не было у него сил поступать согласно своему слову. И взревел он: „Кем ты возомнила себя?“

„А кем возомнил себя ты?“ крикнула в ответ Селестия, „Этой землей правит пони в маске, это знают все“.

„Но твоя маска сделана из бумаги! Кто угодно может сделать такую же! Кто угодно может быть под ней!“

„И кто угодно может быть под твоей“.

Наступила тишина.

„Если я сниму свою маску, все пони согласятся, что я — истинный правитель Эквестрии. В этом я совершенно уверена“. - сказала маленькая Селестия, говоря без страха перед нависающей над ней фигурой Железной Маски, „А что случится, если свою маску снимешь ты?“

И снова пришла тишина.

Селестия сняла свою маску.

„Твой черед“.

Железная Маска трясущимися копытами снял свою.

И заклятье пало. Маленький серый пони практически швырнул маску в Селестию, и бросился к дверям так быстро, как могли нести его копыта. Никто его более не видел, и все присутствующие пони согласились, что Селестия воистину Принцесса этих земель.

Селестия затем освободила Честность назад в этот мир, назад в сердца всех пони, от мала до велика. И сегодня, истина проста и доступна. Честность заботится о дружбе в трудные времена, она следит за улучшениями и конструктивной критикой, и она хранит доверие. И если пони коснулась Честность, то знай, что можешь доверять ей до самого конца.»

«Ну, я не слишком хороший рассказчик. Но я всегда помнила кое-что, что рассказывал мне отец. Он говорил, что это история нашей семьи, но… короче, я не уверена, что у меня действительно настолько важное наследие. Надеюсь, что нет…

Так или иначе, давным, давным-давно, жила пегаска по имени Ред Кипер. Она правила всей погодой и всем природным миром. Она могла плести штормы, как Алмазные Псы копают тоннели, и в те времена она управляла всей погодой практически совсем в одиночку. Она была добра и заботилась обо всех, и она хотела делать всю эту тяжелую работу самостоятельно, чтобы никому из других пегасов не приходилось бы бороться с опасностями грозовой бури на высоте в десять тысяч футов в непроглядной черноте.

После того, как один пегас поранился, пытаясь помочь ей управлять погодой, она построила крышу из ветров надо всем миром, которую невозможно пересечь почти никому. Она летала над ней, в одиночестве, крутя ветра и погоду, и все остальные остались в безопасности на земле. Кипер старалась как могла, чтобы принести пони хорошую погоду, но она также и вмешивалась в жизнь на земле, когда считала, что там нужна ее помощь. Молнии и дождь падали с неба, чтобы не дать жеребятам принять плохое решение или пойти туда, куда они идти не должны были бы. Она отгоняла пони от опасных затей и приключений, и насильно гасила свет, когда считала, что им пора отдохнуть.

И вот однажды, Кипер заметила юную Селестию.

Как раз незадолго до этого Селестия получила свою Метку и сотворила Солнце, и в те дни она все еще была очень молода. Также как и она, Солнце тоже было молодо и хрупко. Оно размером оно было едва лишь с пони, тусклое и мерцающее, слишком слабое, чтобы летать самостоятельно. Но Солнце было ее другом и спутником, равно как и частью ее самой. Она играла с ним, и тогда оно сияло ярче и веселее. Они были вместе в боях со страшными монстрами, что бросались на них. Солнце было ее питомцем, ее ребенком, ее другом и частью ее самой одновременно.

Селестия несла его на спине, меж своих крыльев, идя с востока на запад. Каждый день, по мере того, как Солнце становилось чуть больше и ярче, оно становилось также и тяжелее. Спустя месяц ношения Солнца, шаг Селестии стал медленен и слаб, едва хватало ей сил переставлять одно копыто за другим, идя лишь за счет упорства и целеустремленности. Оно было столь тяжелым, что забрало всю ее магию, всю силу ее мышц, все ради продолжения пути.