Карина - Давай попробуем просто жить

- Устал?

Он берёт мои руки в свои:

- Иди ко мне.

И я иду.

Присаживаюсь на подлокотник кресла, и он удерживает меня, обнимая руками за талию и притягивая к себе. Зарываюсь пальцами в его волосы, перебираю пряди, шепчу, что соскучился и устал ждать. Он тянет меня ближе, и я соскальзываю к нему на колени и прижимаюсь. Лопатками ощущаю тепло его ладоней, а щекой - ритм сердца. Зажмуриваю глаза и думаю о том, что вся наступающая долгая-долгая ночь - без остатка наша. И ещё я думаю о том, что мы одни, и о его руках, скользящих по моей спине, и что если мы захотим сидеть так вечность - никто не помешает нам. И если захотим что-то ещё - тоже.

Я беру в ладони его лицо и, едва касаясь, целую веки и складку между бровей, и разрываюсь от щемящей нежности, и тихо схожу с ума от его такого родного запаха. А потом я уже не думаю ни о чём, а просто принимаю его ответные поцелуи.

Запрокидываю голову и подставляю шею. Дрожу от возбуждения, когда его руки расстегивают мою рубашку. Выгибаюсь в его объятиях, потому что его язык скользит по моей груди и находит сосок, и медленно проводит по нему, и тихо ахаю, когда прикусывает. Ощущаю острую необходимость прижаться к его обнажённому телу и нетерпеливо стаскиваю с него мантию и всё, что мешает мне касаться его груди. Немного неудобно, потому что кресло ограничивает движения. Сползаю с его коленей, задевая бедром напряжённый пах. Он тут же притягивает меня к себе, обхватывает за пояс и касается губами живота над ремнём джинсов, а потом яростно целует, вжимая пальцы в мои ягодицы. У меня стоит и ноет от желания, а руки впиваются в его плечи, и меня почти трясёт, так его хочу.

А потом я отрываюсь от него и опускаюсь на пол между его коленей. И справляюсь с его ремнём и застёжкой. Тянусь губами к его члену. Слушаю его сдавленный стон, и целую его там, и провожу языком, и вбираю в рот. И тонкие пальцы гуляют в моих волосах.

Его брюки мне мешают, и я стаскиваю их с его бёдер насколько возможно. И снова ласкаю его и шалею от его вкуса и собственного желания. Чуть поднимаю глаза - его веки опущены и ресницы дрожат, губы приоткрыты, шея выгнута, на скулах проступил румянец. И от осознания того, что таким делаю его я, у меня окончательно сносит крышу, и я забываю о неторопливости движений.

* * *

Смотреть на него - такого, сидящего у моих ног и творящего чёрт знает что своим языком - выше моих сил. И вскоре я уже не сдерживаюсь, а подаюсь бёдрами вперёд, отвечая стоном на каждое его действие.

Надолго меня не хватает, и когда я кончаю, то, кажется, судорожно сжимаю пальцами его плечи, а он не прекращает скользить губами до последнего моего стона.

Какое-то время он не двигается, прижимаясь влажным ртом к моему бедру, а я утихомириваю неровно бьющееся сердце и восстанавливаю дыхание.

Потом поднимаю его и притягиваю к себе, и обвожу языком его губы, и вхожу в них, и позволяю его рту делать всё, что угодно. И понимаю, что вот эту минуту - когда он так смотрит на меня из-за полуприкрытых век и не скрывает желания - я тоже запомню навсегда, как и всё, что у нас было и есть.

- Пойдём, - шепчу в его губы и приглаживаю волосы. - Пойдём, Гарри.

Я успел соскучиться по нему, не ощущал его горячего тела под собой со вчерашней ночи, а потому неторопливо избавляюсь от оставшейся одежды и ложусь рядом с ним, дрожащим от возбуждения. И как вчера одна лишь мысль о том, что эта дрожь - из-за меня, кружит голову. А вторая мысль - о том, что у нас впереди вся ночь - окончательно сводит с ума.

Он такой, что хочется целовать его везде, не отрываясь ни на минуту, жалея тратить время на выдохи и глотки воздуха. Его член напряжённо ищет контактов с моим телом, и когда я задеваю его - Гарри стонет сквозь сжатые губы и впивается в меня пальцами до синяков. Я не жду, пока он потеряет всякое терпение, а склоняюсь ниже и целую кожу на внутренней стороне бедра. Он гладит мои волосы и тихо всхлипывает:

- Северус, пожалуйста…

И поводит бёдрами. Где, как, когда он научился этому - заставить меня сделать всё, что захочет, одним лишь неторопливым движением ягодиц по простыни? И я целую его - там, обвожу языком головку и вспоминаю его вкус, и не хочу заставлять его ждать слишком долго, а ласкаю так, как он хочет, не сдерживая его судорожных движений навстречу моему рту.

После, утомлённый и влажный, он спит, прислонившись щекой к моему плечу, а я ещё долго не могу заснуть - всё смотрю на него. Мне кажется, я так до конца и не осознаю, что он мой, не могу поверить в это, боюсь поверить. Но так хочется…