Лея Райнер - Повесть о Сарэке и Аманде

– Кокрейн?! – капитан пожал плечами. – Никогда не слышал о нем. Так вот, после этого история человечества развивалась по примерно знакомой вам схеме.

– Кажется, я понимаю, о чем вы, – задумчиво сказала я. – Слыхала о том, как… впрочем, это дело семейное. Ну, а я-то причем? Сгоняйте в прошлое, убедите мою мать родить того парня; вы еще и не такое можете… А кстати, почему он не родился?…

Кирк тяжело вздохнул.

– Начну-ка я, пожалуй, сначала… Знаете, Сергей К. – великий человек. Он не только изобрел принципиально новый способ передвижения космических кораблей; он и группа верных ему людей – предотвратили третью мировую войну.

– Значит, ее не было?.. Я не верю в столь благополучный исход…

– Слушайте дальше. Это кажется невероятным, но горстка идеалистов, разбросанных по всему миру, сумела объединить свои усилия в борьбе, направленной на выживание человечества. Это была самая последняя в мире война – война за мир, и они одержали в ней победу. И, когда в 2059 году дочь Сергея К. окончила строительство первого межзвездного корабля «Прогресс», мы встретили вулканцев как объединенное сообщество равных.

– Звучит, как сказка, – тихо сказала я.

– Теперь это и впрямь стало сказкой. Сергей К. не родился. Вы спрашивали «почему»? В мое время космические перелеты – вещь достаточно обыденная и неромантичная. Все к этому привыкли, и уже никого не удивляет, если его ребенок приносит из детского сада не только традиционные «страшилки», но и постулаты Сурака в детском издании на вулканском. Это привычно, но не все на Земле считают, что это хорошо. Есть люди, которые думают, что вулканцы нарушили наш естественный путь развития, навязали нам свою философию и образ жизни. Все это, конечно, бред, к тому же ничего такого эти люди в принципе сделать не могут. Все они… кроме одного. Его зовут Джой Розенталь; он ученый из нью-йоркского института физики Времени и Пространства. Так как он не афишировал своих убеждений, трудно было предложить, чем все это кончится. Лишь когда он задействовал пространственно-временной канал, который находился в стадии экспериментальных разработок, все стало ясно. До сих пор только военные знали этот секрет, – на этом месте Джим Кирк несколько устыдился. – Так уж повелось…

– Продолжайте, – нетерпеливо махнула рукой я. – Что было дальше?..

– Дальше… в квартире у Розенталя были найдены дневниковые записи, закодированные так, что ни один специалист и за неделю не управится. Но в данном случае, действовал вулканец… отозванный с одного космического корабля… и он взломал программу за 74 минуты. К тому времени с момента включения пространственно-временного канала прошло 2 часа 63 минуты.

– Это имеет какое-то значение?

– Да… То, что мы прочитали в его компьютере, было чудовищно, Розенталь решил переиначить всю историю человечества! Из его рассуждений следует, что вернее всего будет это сделать, предотвратив первый контакт человека и вулканца. Розенталь считал себя убежденным гуманистом, следовательно, никакие убийства в его планы не входили. Куда эстетичнее было просто предотвратить чье-либо рождение. Но чье?.. Капитана «Прогресса»? Бессмысленно: полетел бы другой. Дочери Сергея? Ее работу мог закончить любой из конструкторского бюро международного центра космонавтики. Соответственно, устранение любого из его единомышленников могло лишь пошатнуть развитие исторического проекта, но не уничтожить его полностью. Мозговым центром проекта «Прогресс», был Сергей К., он был его душой, и он вдохновлял людей в самые тяжелые времена, когда лучший исход, казалось, был невозможен. – Но как?..

– Розенталь в одиночку разработал принцип аппарата, способного на расстоянии внушить человеку самую идиотскую, но чертовски устойчивую идею. Вот ваша мать подумала… и отказалась от второго сына.

– Он мог предотвратить рождение и более ранних предков, – задумалась я.

– Нет! – покачал головой капитан – Розенталь был достаточно логичен в своем сумасшествии. В данном случае исчезло бы сразу несколько генетических линий, а он стремился уничтожить одну-единственную. Он, так сказать, старался достичь максимального результата ценой малой крови.

– Интересно, – я убрала с лица прядь волос, – я близка к тому, чтобы поверить вам. Но все же – причем здесь я?

– Ну как же! – Кирк замер, прикусив нижнюю губу. – В той реальности, где существуют оба ваших брата… нет вас.

– Это верно… – выдавила я из себя. – Как-то раз мать говорила мне, что если бы тот… неизвестный… все-таки родился, они с отцом ни за что не решились бы на третьего – слишком уж нелегкая у них была жизнь.