Елена Лабрус - Элемента.N

Но она не ответила, пребывая в какой—то прострации от услышанного. Феликс повернулся к Еве и ещё раз ужаснулся её виду.

— Боги всемогущие, Ева что с тобой? И где твоё тело? – начал он оглядываться по сторонам, не обращая внимание на её радостное чирикание. Её голос тоже изменился, и стал как у охрипшего воробья. Феликс понял это, только когда слова полились из неё непрекращающимся потоком.

— Не важно где моё тело, главное я нашла Неразлучники. Сама. И сама извлекла Сару, то есть, прости, Эмму из бабкиного тела и привела её сюда. И Эмма наша главная удача, потому что…

Феликс не слышал её. Он стоял перед её бездыханным телом с впавшими закрытыми глазами, кроваво—красной помадой и замызганным белым цветком в волосах и был в ужасе. Оно выглядело даже хуже, чем Ева, что подошла к нему и всё продолжала что—то говорить и говорить.

— Ты что умерла? – обратился он к ней тихо, не в силах отвести глаза от безобразно размазанной помады, — Но кто… кто сделал это с тобой?

— Да, никто не сделал, — недовольно отмахнулась Ева, — Ты вообще меня слушал? Я же говорю тебе, оказалось, я могу вообще жить без тела, и оно мне ни к чему, — радостно сообщила она.

Феликс перевёл на неё глаза.

— Ты себя в зеркало видела?

— Феликс, какое зеркало! – возмутилась Ева, — При чём здесь вообще зеркало?

Он молча схватил её за костлявую руку и потянул в прихожую. Но в огромном во весь рост стекле он видел только себя и Эмму, которая подошла и тихо сказала:

— Она не отражается в зеркалах. И она ещё жива. Феликс, умоляю Вас, помогите ей!

О, разве его нужно было умолять!

— Ева, когда ты последний раз ела? А пила? Когда ты последний раз была в своём теле? – развернул он к себе девушку двумя руками и держал за плечи, слегка потрясывая.

— Не помню. Не знаю. Не важно, — вырывалась она. — И отпусти меня, мне больно.

— Я не отпущу. Ева, что с тобой? Ты вообще в своём уме? Что ты делаешь?

— Ничего я не делаю. Выполняю свою миссию, — сверкнули гневом её глаза.

— Какую миссию? Ты же выглядишь как труп! Пошли! – и он снова потянул её к кровати. И одной рукой стирая прямо одеялом с её лица помаду, другой крепко держал упирающуюся девушку, — Смотри! Ты сейчас выглядишь так же!

— Нет! – сопротивлялась она, и отворачивалась, — Она не я! Она слабая, вечно ноющая, глупая! Я не такая! Пусть она сдохнет!

И наоравшись, она плюнула на своё тело с презрением. Феликс прижал её к себе, хоть она и вырывалась.

— Ева, послушай меня, послушай! Я не знаю, что у вас произошло. Я вижу, ты страдаешь, Дэн тоже страдает, — пытался успокоить её Феликс.

— Не произноси при мне его имя! – снова пыталась вырваться она.

— Тссс! – не отпустил её Феликс, — Я не знаю, что у вас произошло, но я точно знаю, что если это тело умрёт, ты умрёшь вместе с ним. Окончательно и бесповоротно. Так, как умирают люди. И плевать мне на эту миссию, на наш мир, на весь этот мир, если в нём не будет тебя. Ты была моим другом, моим единственным другом, и я не хочу, не могу тебя потерять.

— А мне казалось, ты меня любил, — сказала она тихо.

— Я тоже так думал, — вздохнул он тяжело, — Я, просто не знал, что такое любовь. Я принял за неё привязанность к тебе и родство душ, которое как мне казалось, между нами было.

— Значит, я не разбила тебе сердце? – спросила она с надеждой.

— Нет, — грустно улыбнулся он, гладя её по голове, — Любовь – это то, что у вас с Дэном. Но если ты умрёшь, я не смогу это пережить. Никогда.

— Он бросил меня, — сказала она спокойно, — изменил и бросил. Они все меня бросили. Дэн, Изабелла, Арсений. Я понимаю, они были его друзьями. Его, не моими. У меня же остался только ты. И понимать, что и я тебя бросила ради него, было очень горько.

— Ты никогда меня не бросала. И я тебя никогда не брошу. Я здесь. Я с тобой. И я буду с тобой, когда ты вернёшься в своё тело. Буду рядом всегда.

— Нет, — сказала она и отстранилась. И сделала от него два шага назад, — Нет! Я не вернусь в это тело.

Она отрицательно мотала головой и с ужасом смотрела на то, что осталось от неё на кровати.

— Я не могу. Я, правда, не могу, — она смотрела на Феликса как затравленная собака, — Ещё раз я не смогу через это пройти. Я не выдержу.

Феликс безнадёжно опустил голову. Он верил ей. Чудовищные, непосильные муки он видел в её взгляде. Он не мог заставить пережить её всё это заново, и он не знал, что ему делать.

— Я знаю, как можно ей помочь, — услышал он спокойный голос Эммы и поднял глаза на девушку, — Я могу попасть в её тело.