Кардин Клоуз - Принцип Пандоры

Нет, он не будет молчать. Он выполнит свой долг, но судьба детей – не единственная проблема.

Здесь было еще много вопросов. И он обязан отыскать ответы на них, иначе другие корабли и другие жизни никогда больше не увидят своего дома. Если это случилось с вулканцами, то может произойти и с другими.

Но почему же это вообще произошло?

Повернувшись спиной к ветру, Спок поставил трикодер на землю, загородив его руками от кружащейся пыли, и настроил четкость изображения на экране. Передавали старую, уже известную ему информацию и не сообщали ничего нового: сейсмическая нестабильность. Постоянные встряски планет давали сильные помехи.

Почему вообще здесь оказались люди? На планете не было обнаружено никаких источников научной военной ценности. Что касается полезных ископаемых, его сканеры показывают обычные виды железной руды: красный железняк, серный колчедан и ещe несколько полезных минералов, которые можно добывать где-нибудь еще с меньшими затратами. Две горные шахты заблокированы карстовыми образованиями. У членов экспедиции было недостаточно времени, чтобы продолжать дальнейшие исследования. Спок знал, что он должен это сделать сам: ни приборы «Симметри», ни его собственные сканеры не могли внедриться в сырую почву меж этих скалистых утесов. Природный феномен или здесь хранится нечто действительно ценное? Это могла бы объяснить когда-то существовавшая колония, что, опять же, не проливало свет на исчезновение кораблей. Если и был ответ, то он лежал за этими горами, и до рассвета Спок должен отыскать его.

Спок потянулся к трикодеру, и вдруг – еле ощутимый толчок в глубине собственного сознания. Его мозг посылал предупреждение о приближающейся опасности.

Он был не один. За ним кто-то наблюдал.

С наигранной небрежностью он взял в руки биосканер, незаметно включил его и стал, будто лениво, поворачиваться. Через несколько секунд биосканер зафиксировал сигнал. Жизненная форма: маленький вулканец; расстояние: 30,2 метра – между ним и лагерем. Спок уставился в темноту, ничего не увидел и продолжил сканирование, мысленно принимая решение. Он не чувствовал враждебности по отношению к себе, однако, ощущение, что за каждым его действием следят, не уходило. Наблюдатель, словно играя, давал возможность Споку искать его, думать о нем. Через минуту Спок принял решение: повесив на плечо трикодер, он зашагал по сухой равнине, не бросив назад ни единого взгляда. Он был уверен, что за ним последуют.

Лежащий вдалеке ряд гор образовывал естественный барьер, отделявший колонию от равнины. Ему придется вновь обогнуть этот барьер, вдоль которого сканер не зафиксировал прежде никакой информации. Спок продолжал свой путь по острым булыжникам и при виде открытой, иссушенной солнцем равнины вновь включил трикодер.

Краткого молниеносного предупреждения оказалось недостаточно. Нападающий прыгнул на него прямо со скалы и с силой повалил на камни. Послышался слабый треск. Казалось, череп Спока раскололся на части: в глазах потемнело, и все вокруг, постепенно тускнея, стало исчезать. Он отчаянно боролся за остатки сознания, понимая, что правая рука придавлена его же телом к земле, а левая прижата кем-то к каменистой поверхности. Еще он успел увидеть отблеск звезды на сверкающем острие ножа и ощутить обжигающий холод металла, прижатого к его горлу.

Над ним склонилось злое лицо оскалившегося мальчика, удивительно сильного для своих лет. Слишком поздно Спок понял, что недооценил опасность, но он был так уверен…

Мальчик прорычал нечто предупреждающее и еще сильнее надавил на грудь Спока острой коленкой.

Все перед глазами Спока поплыло. Его левая рука казалась такой далекой, чужой, но все-таки свободной; если бы ему удалось хоть на секунду отвлечь ребенка… Острие металла замерло как раз чуть ниже сонной артерии, и Спок почувствовал, как по шее заструилась теплая кровь. Любое движение – нож безжалостно и мягко войдет в горло. Ребенок схватил рюкзак Спока и стал поспешно развязывать узлы.

Несколько быстрых шарящих движений – и рюкзак брошен на землю. Рюкзак оказался пустым, и это еще больше разозлило мальчика. Выражение его лица не вызывало сомнений у Спока: он понял – ему не спастись. Время ушло.

Внезапно мальчик резко выпрямился и как-то неестественно напрягся. Его рот исказился в беззвучном крике. Из глаз исчез блеск, и он, навзничь упав на землю, остался неподвижен.

Спок с заметным усилием приподнялся, присел на корточки и глазами стал искать укрытия, где он мог бы спрятаться от нового нападающего. Но никого не было: только он и мертвый ребенок. Если мальчик был один, кто же тогда убил его? Он все также лежал на земле с разинутым в молчаливом крике ртом, открытыми глазами, уставленными в небо, которого он больше никогда не увидит. Спок закрыл мальчику глаза и осторожно перевернул тело.