Array Array - Звездные Войны Республиканские Коммандо Книга 4 Приказ 66

Фай там был: Фай, РК–8015, снайпер команды «Омега». Скирата произнес его имя, не запнувшись, как и Вэу, несмотря на то что ходили слухи, будто Фай не умер. Это было странно — произнести имя языкастого ди'кута так, словно он мертв. Скорч, стыдясь оттого что он не чувствует утраты, заметил как Сев медленно взглянул влево, словно заметив кого–то. Скорч не хотел терять настрой. Он не стал выяснять что отвлекло Сева.

Чтение списка павших заняло почти час. После того, как было произнесено последнее имя, Скирата и Вэу еще несколько секунд стояли со склоненными головами. У Скорча было ощущение будто он внезапно проснулся; словно на него обрушился шум и яркий солнечный свет, когда он вышел из темной комнаты, и он почти ожидал какого–то торжественного завершения церемонии. Но она — в типично мандалорианском стиле — просто закончилась, потому что было сказано все, что надо было сказать.

Скирата поднял голову. На плацу собралась пара сотен коммандос, кто–то был в шлеме, кто–то без, каждый был в индивидуально раскрашенной броне, и это выглядело неуместно пестрым для такого торжественного события. Но это тоже было очень по–мандалориански. Жизнь продолжалась, чашу жизни следовало испить до дна, и постоянное напоминание о ушедших друзьях и родных было неотъемлемой ее частью.

Эй'хан.

Так это называлось: особенное мандалорианское ощущение, странная смесь из довольства и печали, когда ты в безопасности, окружен теми кого любишь, и все же с горько–сладким чувством ясно вспоминаешь погибших. О мертвых не забывали никогда.

Корабль Скираты, амфибия класса «Глубоководный» звался «Эй'ханом». Это очень много говорило о сержанте.

— Чего–то ждете, ад'ике? — спросил Скирата. Он всегда так их называл: сынки.

Может быть он даже официально усыновил все свои отряды. — подумал Скорч. Это было бы вполне у духе Скираты.

— Вы уж постарайтесь только, чтобы в следующем году мне не пришлось добавлять еще и ваши имена. Иначе я здорово рассержусь.

— Считаете, что все закончится на следующий год, Серж? — Скорч не знал коммандо, задавшего вопрос, но «Дельта» всегда держалась особняком. Броня у того была украшена флотскими синими и золотыми шевронами. — Люблю планировать все загодя. Как знать, может я даже найду работу на гражданке…

Скирата секунду помедлил.

— Вы знаете как идет война. Может быть, мы и через десять лет останемся в строю.

— К тому времени ваш внук уже будет носить броню.

Послышались смешки, и Скирата грустно улыбнулся. Скорч ожидал что он больше обрадуется упоминанию о младенце, которого ему спихнул кто–то из его детей — биологических детей. Скирата откровенно души не чаял в ребенке. Но сейчас, похоже, что–то подпортило радость счастливого дедушки.

— Мое самое большое желание… — проговорил Скирата. — …чтобы все вы увидели его взрослым.

Что ж, это в любом случае был не день для веселья. Только что они стояли на большом пустынном плацу и повторяли имена тысяч погибших братьев… Скорч решил что закончить на этой минорной ноте будет вполне подходяще. В нынешнее время редко пели о дарасум котэ, вечной славе, хотя Скорч считал, что слова «Водэ Ан» могли бы оказаться уместны.

Но нежданное собрание разошлось в полной тишине, и Скирата, прихрамывая как обычно, двинулся прочь. Вэу шагал рядом. Чисто из любопытства Скорч задержался и посмотрел, как двое сержантов шли к ангарам, стоявшим напротив казарм.

— Пошли, — сказал Сев. — Мы не можем тут весь день торчать. Перед обедом инструктаж. А мне еще ВиД откалибровать надо.

— Как ты думаешь, что у них на уме?

— Спокойная старость, и попытки потратить улов Вэу с банка.

— Нет, они затеяли что–то серьезное. Я уверен.

— Мы уже мысли читаем, э?

Скорч не мог понять, почему Сев никогда не видел того, что видит он. Они знали эти двух старых шабуиров с детства, и когда кто–то из них затевал какую–то аферу, то у него появлялось именно такое выражение лица, едва различимое, но заметное для клонов, привыкших интуитивно различать друг друга среди моря почти одинаковых братьев. По лицу Скираты отчетливо читалась какая–то афера.

— Он точно знает что–то, чего не знаем мы. — заметил Скорч.

— Ну, если мы чего–то не знаем — то это нас и не касается.

Скирата и Вэу задержались у входа в арсенал. А затем Скорч увидел то, что укрепило его паранойю. Две знакомые фигуры, которых он не видел уже пару лет — фигуры в бескар'гаме, традиционной мандалорианской броне — появились у служебного входа и приветствовали сержантов характерным пожатием «рука–к–локтю». Мандалориане здоровались, пожимая друг другу руки выше запястья. Вэу говорил что это показывает, что у тебя достаточно крепкая хватка чтобы вытащить друга из беды.