Стив Лайонс: Мир смерти

— Да что с тобой, боец? — взвился Грейс. — Ты уже второй раз оспариваешь мои приказы, и мне это совсем не по нраву!

— Вы получали и более серьезные раны, сержант. Я знаю это. Вы ведь не позволите какому-то тупому орку убить себя?

— Я слишком стар, — прошептал Грейс. — И эта миссия должна была быть последней. А тебе все еще предстоит закончить работенку, Лоренцо. Ты единственный, кто сможет рассказать историю Одноглазого. Мне только жаль, что лично ее не услышу.

— Я… я умираю, сержант. Меня отравили.

Грейс внимательно оглядел Лоренцо.

— Как по мне, все с тобой в порядке, — произнес он.

И Лоренцо вдруг понял, что сержант прав. Хотя он был истощен и ранен, Лоренцо осознал, что больше не чувствует действия яда чучела — исчезли тошнота и головокружение.

Грейс хлопнул его по руке и мрачно улыбнулся:

— Живи ради меня. Расскажи всем, что я погиб в блеске славы. И не будь таким строгим к себе. Поверь, когда-нибудь о тебе будут слагать легенды, а сегодня ты лишь заработал себе прозвище.

Он развернулся и, прежде чем Лоренцо успел что-либо сказать, с ужасающим ревом бросился на зомби. И вот, когда он добрался до них, когда они уже протянули к нему лапы, Грейс ударил киркой в стену, затем еще и еще, пока в ней не появилась трещина… которая расширилась… и взорвалась.

В переход ворвался мощный поток лавы. Он поглотил сержанта Грейса и зомби, смыл их вниз, и теперь Лоренцо знал наверняка, что Рогар-3 здесь больше никого не сможет оживить. Он отвернулся, не в силах смотреть, и принялся вместе с Бракстоном киркой крушить завал. Лоренцо вгрызался все глубже, не обращая внимания на боль в сломанном запястье, не допуская в голову больше никаких мыслей, ведь стоит ему вспомнить о том, что стало с Грейсом, Армстронгом, Майерсом, Стормом и всеми остальными, если он попытается задуматься об этом, то просто сойдет с ума. Почему они? Почему они, а не он?

Чем дольше Лоренцо думал об их самопожертвовании, тем больше боялся, что оно окажется напрасным.

Лоренцо чувствовал жар лавы. Кирка поднималась и опускалась, в его глазах стояли слезы, а возможно, это был лишь пот со лба. Он вспомнил корабль в варп-пространстве, словно это было в прошлой жизни, и то чувство, будто он попал в ловушку, окружен со всех сторон врагами и не способен никак изменить свою судьбу. Лоренцо снова мечтал очутиться под открытым небом, но боялся, что никогда больше его не увидит.

Кирка поднималась и опускалась, и Лоренцо казалось, будто он бьет уже целую вечность, направляясь в никуда. Он чувствовал планету — своего врага — и понимал, что она победила и ему никогда не выбраться отсюда. Рогар-3 похоронит его здесь, как и остальных его товарищей. Просто поглотит их, не оставив и следа. Никто не расскажет их истории.

Никто не вспомнит…

Дневной свет.

Лоренцо с трудом осознавал, что видит его, не мог поверить, что это не очередная злая шутка планеты. Сквозь крохотную трещину пробился лишь тоненький лучик света, ничего больше не рассмотреть. Но все же это был солнечный свет, и он вдохнул в Лоренцо новые силы.

Правая рука занемела и почернела, каждый раз, когда катачанец поднимал кирку, его тело пронзала острая боль. Но к этому времени они с Бракстоном уже убрали с дороги самые крупные камни, поэтому ножа было достаточно, чтобы справиться с оставшейся каменной крошкой. Чтобы расширить проем, сквозь который проникал лучик света.

И вот наконец спустя вечность во мраке они, кашляя и шатаясь от усталости, выбрались наружу. Было раннее утро. Судя по солнцу, миновало лишь пару часов с тех пор, как Воины Джунглей вошли в шахту орков. Но сколько всего случилось за это время.

Землю больше не трясло. Возможно, Рогар-3 израсходовал всю энергию или насытился смертями и разрушениями. Пока. В джунглях не было слышно ни шороха, а после недавнего грохота тишина казалась неестественной. Она лишь усиливала чувство одиночества.

В траве лежало тело. Орк. Сначала Лоренцо подумал, будто тот отдыхает, но, осмотрев его внимательнее, понял, что он мертв. На его зеленой коже было множество запекшихся ран от лазерных лучей. Неподалеку валялись трупы еще двух зеленокожих и гретчина. Последний, судя по всему, пытался убежать, но его застрелили в спину. Должно быть, им удалось выбраться из шахты как раз перед обвалом, но снаружи они столкнулись с еще большей угрозой. Лоренцо лишь устало воздал хвалу Императору. Сейчас трое орков с легкостью бы его одолели.