Ник Перумов - Рождение мага

Несколько минут старик сидел неподвижно, заледеневшим взглядом смотря на пляшущий язычок холодного яркого огня. Потом вздохнул и вновь взялся за письмо. Что бы он ни думал, долг перед Академией должен быть выполнен сполна.

Парри несколько раз перечитал короткий текст. Парой неуловимых движений, едва касаясь пером, подправил какую-то руну. Пониже собственной подписи поставил число – 11 марта 1497 года от Пришествия. Теперь всё было готово. Оставалось только воспользоваться кристаллом – хвала богам старым, новым и вообще всем, какие только есть, тут ему не приходится напрягаться. Академия предусмотрительно снабжает своих наблюдателей, разбросанных по всей необъятной Ойкумене, такими вот артефактами, позволяющими в мгновение ока перенести в Ордос любое послание. Правда, ни на что другое красивые голубые камни способны не были, но для Парри и это являлось спасением.

Само чародейство было не из сложных. Фактически с ним справился бы любой неофит, если б не запрет Академии, не поскупившейся на охранные заклятия. Парри аккуратно положил кристалл поверх желтоватого свитка, привычно закрыл глаза и сосредоточился.

Хрустальный светец внезапно мигнул. Холодное негасимое пламя заметалось, словно в панике, и в следующий миг погасло. Парри оторопел, так и замерев с полуоткрытым ртом – на свете не существовало силы, способной преодолеть это заклятие, сплетённое в позабытые времена ещё самым первым Магом. Даже всемогущая Тьма, о которой истинные чародеи боятся даже и думать, не способна на такое.

Спустя мгновение лучинка засветилась вновь. Прежним, успокоительным, мирным светом. Однако от этого Парри стало ещё хуже. Дрожащими руками старик уже срывал одну за другой покрытые пылью печати со старинных свитков – его собственный заветный арсенал, приберегавшийся на случай истинного прорыва и вот наконец дождавшийся своего часа.

Тьма пошла в атаку. А он так надеялся, что…

Вой ветра за ставнями сменился рвущим слух грохотом. Щели полыхнули белым, словно при вспышке молнии. Башня содрогнулась от фундамента до венчавшего ее острого железного шпиля – однако в следующий миг всё стихло. Руки Парри замерли, уже готовые развернуть один из свитков; но мгновения текли, всё оставалось спокойно, снова завыл ветер, ровно горел хрустальный светец, и замерший над рунами маг вновь ощутил спокойное, незамутнённое течение Силы. Астрал вновь замер во всегдашнем своём хаосе, как бы ни казались противоположными по смыслу эти слова: «замер» и «в хаосе».

А ещё несколько мгновений спустя кто-то изо всех сил забарабанил в дверь башни. Остолбенев и не доверяя себе, Парри воззрился на стоявшую в углу хитроумную установку – переплетение зубчатых колёс, нагревательных колб, противовесов, червячных передач и обратных холодильников; от этого устройства пришёл бы в ужас мастер Алхимик, однако машина, в чьём сердце скрывался кристалл, зачарованный самим ректором Академии, а в колбах кипели не имевшие названий на старых человеческих языках субстанции, – машина эта умела чётко опознавать тварей прорыва, и в этом Парри вполне полагался на нее.

Как и положено, машина пребывала в покое. Судя по всему, никакого прорыва и впрямь нет. А стучится в двери его…

Парри взял в руки светец и начал спускаться по лестнице. Из трёх ярусов башни жилым был только один, самый верхний; в двух других хранились припасы и ещё какой-то хлам, разобрать который у старика никогда не доходили руки, хотя, казалось бы, особых дел у него не наблюдалось и простой человек, наверное, просто помер бы тут со скуки. Простой человек, но не волшебник, пусть даже выпускник факультета рунной магии, давным-давно превращённого в заштатную кафедру.

Дверь башни, тяжеленная, из старой наговорной бронзы, была заперта на три засова. По углам скопилась наледь, Парри мгновенно продрог до костей – тепло держалось лишь в самом верхнем ярусе его обиталища,

– Кого там Тьма несёт? – придавая голосу пристойную строгость, что было сил крикнул он.

Неистовый стук в дверь прекратился. Тот, кто был снаружи, что-то ответил, но на каком-то странном языке, Парри не разобрал ни одного слова. Правда, в интонациях ошибиться было невозможно – ночной гость просил убежища. И он явно замерзал.

Но откуда же он взялся тут, в ледяной пустыне, где почти всюду ещё не тронутый оттепелями снег?..

Догадка пришла сама собой – а не появление ли этого гостя возвещало так напугавшее Парри возмущение магических сил? Но тогда – кто он такой? Посыльный Академии? Вздор, тогда использовалось бы совсем иное волшебство.