Андрей Валентинов - Нарушители равновесия. Если смерть проснется. Печать на сердце твоём

— Потом… Остальное расскажешь на совете. Пятьдесят кметов — это хорошо. У меня только сорок…

— К-как?! — Уладдаже растерялся. Он был уверен, что в войске брата их должно быть не меньше сотни.

— Потом… — повторил Сварг и устало мотнул рыжей головой. — Плохи дела, братишка…

Уладу показалось, что он ослышался. Дела не могли быть плохи! Войско Кеев

— самое мощное от Харпийских гор до Денора. Даже огры — и те признали силу железных латников Светлого, первыми попросив мира. А тут какие-то волотичи, дикари, на которых надо просто охотиться, словно на кабанов…

Тут в дальнем углу шатра шевельнулась груда мягких покрывал, и Улад к вящему смущению понял, что здесь они не одни.

— Порада, подойди — негромко, не оборачиваясь, произнес брат, и к Уладу шагнула невысокая простоволосая женщина в светлом легком платье.

— Это мой брат — Кей Улад…

— Здоров будь, Кей…

Голос был низкий, грудной, поклон — почтительный, по чину.

— Ч-чолом! — совсем растерялся младший, даже забыв кивнуть в ответ.

— А теперь иди, Порада…

Женщина, вновь поклонившись, на этот раз им обоим, вышла, слегка задев Улада крепким горячим телом. Молодой Кей только вздохнул — и от близости молодой женщины, и от понятного смущения. Ведь он хорошо знал Челеди — супругу брата, сестру самого Великого Хэйкана. Высокая, не по-здешнему красивая, она была приветлива с Уладом и даже пару раз защищала его во время недолгих ссор с братом. Порада, кто она? Откуда?

— Не удивляйся… — Сварг, похоже, понял, о чем думал младший. — Порада, она… Я бы без нее пропал.

Спрашивать Улад не решился, да и не до этого сейчас было. Дела плохи — почему? И что значит — плохи?

— Я… — нерешительно начал он, — Я думал… Отец велел…

— Пойдем! — перебил Сварг и устало повел плечами. — Сейчас сам увидишь.

Они вышли из полутемного шатра и направились вдоль берега, мимо черных лодей, у которых сновали кметы. Улад краем глаза заметил, что его люди уже успели выбраться на берег и споро ставят шатры. Это порадовало — Сновид не зря считался одним из самых опытных кметов, воевавших еще вместе с отцом. Но почему дела плохи? И куда его ведет брат?

За мысом было пусто, но в отдалении одиноко чернела лодья, наполовину вытащенная на песок. Одного взгляда, брошенного в ее сторону, было достаточно, чтобы понять — что-то не так. Что-то в этой лодье, обычной, такой же, как и все прочие, было зловещее, даже страшное. И запах! Откуда этот запах, этот смрад, который ни с чем не перепутаешь?

— Вчера приплыла, — старший зло дернул Щекой. — Пустили вниз по течению — от самого Коростеня. Знали, сволочи, что не пропустим…

Еще ничего не понимая, но чуя беду, Улад быстро подошел к низкому черному борту — и отшатнулся, даже не взглянув — настолько страшным был смрад, идущий оттуда. Но затем, все же пересилив себя, заглянул — и вновь отшатнулся.

Трупы… Вся лодья была заполнена трупами — голыми, уже тронутыми гнилью. Те, что лежали здесь, умерли плохо — черная застывшая кровь покрывала тела. Вспоротые животы, расколотые черепа, сорванная кожа, черные дыры на месте выжженных глаз. Взгляд зацепился за бесстыдно раскинувшее ноги женское тело. Улад, не удержавшись, вновь поглядел туда — и вздрогнул. Груди у погибшей были отрезаны, из живота торчал деревянный кол…

— Это те, кто был в Коростене, — негромко проговорил Сварг. — Кметы и их жены. Весь гарнизон. Это уже вторая — первую мы перехватили три дня назад…

И тут, наконец, Улад понял. Враги взяли Коростень! Значит, земля волотичей уже неподвластна Кеям! Коростень, который захватил еще дед, великий воитель Хлуд, город, который потом вновь пришлось брать отцу. Выходит, снова…

— В Коростене стояло сорок кметов, — брат кивнул в сторону страшной лодьи. — Там были наши купцы, их семьи… Еще человек двадцать пропало в пути — уже и не скажешь где— Двадцать кметов у Нетвора — он пока держится на полночи, у Струи-озера. Со мной сорок, к сожалению, почти все — молодежь. Вот и все наше войско…

— А… оп-полчение… — только и мог выговорить Улад. — Дедичи… Должны соб-брать…

Брат махнул рукой и, не оглядываясь, зашагал прочь от страшного места. Улад растерянно оглянулся и бросился следом, словно боясь оставаться наедине с теми, кто принял смерть в далеком Коростене…

Совет состоялся вечером, в том же шатре. На этот раз в нем было светло — горели факелы, бросая неровные тени на дорогой полог, расшитый сказочными птицами. Людей собралось немного — вместе с Кеями пришло полдюжины старших кметов: тех, кто служил у Сварга, и тех, кто прибыл с Упадом. Кроме них в шатре оказался толстый старик, напяливший несмотря на лето большую бобровую шубу. Вскоре Улад узнал, что это — знаменитый Антомир, дедич всех волотичей, все эти годы верой и правдой служивший Кеям. Теперь он, чудом спасшийся от мести своих земляков, нашел убежище в войске Сварга.