Михаил Башкиров - Любовь студента, или По всем правилам осадного искусства

– А если она специально с тем парнем подстроила, чтобы надо мной подшутить? Может, знала, что буду ее ждать? А может, он случайно забрел на день рождения, и она хотела от него отделаться, да не могла?

– С женщинами надо рвать сразу и с корнем!

– Что-то ты свою Верочку до сих пор забыть не можешь… Сам же говорил: если вернется, все прощу, пусть хоть с ребенком чужим, – говорил?

– Сравнил… У нас была настоящая любовь!

– У меня, может быть, тоже настоящая.

– Не смеши… Тебе просто обидно, что тебя обвели вокруг пальца… Если бы любил, то не сидел бы у меня, а метался бы под ее окнами, телефон бы терзал, плакал бы горючими слезами, кусал пальцы и выл… Впрочем, я знаю, как тебе помочь.

Андрюха расстелил очередной лист, вонзил по углам кнопки.

– К тому же доведем до конца наш первоначальный план. Мы же все придумали не для охмурения писательской дочурки, а для повышения качества диплома!

– Опять за свое!

– Наберись терпения и выслушай.

Андрюха сжал лезвие между пальцами, навис над ватманом и срезал прозрачный лоскуток.

– Есть самый верный и надежный путь… И как я сразу не допер? Можно без всяких амурных делишек заставить писателя помочь тебе.

– Ну если только без амурных…

– Нет на свете писателя, могу поспорить на что угодно, который не мечтал бы открыть настоящий талант и ввести его в большую литературу.

– Как Некрасов Достоевского!..

– А ведь у человека на лбу не написано – талант он или элементарный графоман.

– Зато написано в его произведениях… Талант виден по первой же строчке.

– Это когда талант достаточно развился. Вначале же трудно определить истинную цену, тем более в литературе… Сколько примеров, что писал человек ерунду, писал, а потом взял да выдал гениальную книгу – и никто его остальную писанину не помнит, и кажется, что гениальная книга была написана им сразу, без усилий… Да что я тебе объясняю – ты же об этом лекции слушал, на семинарах спорил, рефераты писал!

– Если я тебя правильно понял, то ты предлагаешь, чтобы я изобразил подающий надежды талант в области прозы?

– Да тебе и делать-то, в сущности, ничего не придется – возьми какого-нибудь сильного, но забытого писателя, сработай под его стиль новеллу – так, странички три-четыре, чтобы не напугать мэтра объемом.

– Но он же знает, зачем я приходил в первый раз.

– И прекрасно… Скажи, что новелла уже тогда лежала в дипломате, а ты переволновался и нагородил всякой чепухи про диплом… Сделай страдальческое лицо, и он, вспомнив, как был несправедлив к тебе в тот раз, компенсирует все повышенным вниманием… К тому же любопытство: вдруг ты приволок настоящий шедевр… А когда он заглотнет наживку, ты не стесняйся, соглашайся со всеми его замечаниями и побольше спрашивай, как ему удается так замечательно писать, и уверяй, что хочешь сам научиться такому искусству!

– Я, Андрюха, слишком уважаю литературу… К тому же никогда не писал ни рассказов, ни стихов и пробовать не хотел… Человек или рождается писателем, или нет… Этому нельзя научиться…

– Минуточку, минуточку!

Андрюха сходил на кухню, принес кусок батона, скатал мякиш.

– Неужели из всей уймы прочитанных книг ты не вынес ничего? Все равно что-то осело в твоем мозгу, вошло в тебя непроизвольно.

Андрюха прогнал хлебный шарик ладонью по ватману.

– Сядь, попробуй; не получится – и не надо… К тому же твое появление с новеллой у писателя даст шанс прояснить отношения с дочкой…

– Это как?

– Представь, твоя коварная Марина откроет дверь, а ты так холодно: извините, но я не к вам, а к вашему достопочтенному папочке – и не просто для разговора, а с рукописью.

– Занятно…

– Мол, принес новеллу! И этим убедишь Марину, что она вдохновила тебя на творческие муки, и ты благодарен ей за все, за все!

– Ладно, уговорил. Новелла так новелла…

Но, прежде чем погрузиться в творчество, студент решился на авантюру.

Вернувшись домой, отыскал в затрепанной телефонной книге нужный номер.

Хотелось лишь одного: чтобы Марина подошла и сказала небрежное «Алло!»

А там будь что будет…

Догадается, кто звонит, – хорошо… Не догадается – можно самому начать разговор… Она ведь не знает, что попалась с поцелуем… Сделать вид, что все осталось по-прежнему…

Но трубку снял писатель.

Студент, прикрыв микрофон ладонью, дождался коротких гудков – давать отбой сразу было бы подозрительно.

Минут через пятнадцать снова позвонил, и опять трубку поднял писатель.