Валерий Вайнин - Блики солнца в преисподней

Танька преданно заглянула брату в глаза.

– Ба, не мешай. Мы наблюдаем.

Бабушка проворчала:

– С ума с вами сойдёшь. – И дверь за ней закрылась.

Автомобиль дорожного патруля, ведомый инспектором Кравцовым, висел у Глеба на хвосте назойливо и неотвязно. У гаишников на заднем сиденье затаился пижон с усиками, успевший на светофоре перескочить туда из «мерседеса». И «мерседес» отчалил на первом же повороте. Глеб лишь усмехнулся. На что, интересно, рассчитывают бравые эти ребята? На то, что он пентюх? Или они, как Светка Сычова, обожают давить на психику? Впрочем, их мотивы Глеба не волновали. Смущало его другое: он опять опаздывал. Эти опоздания, чёрт бы их побрал, донимали его, как хвороба, долгие годы. Когда Глеб припарковался неподалёку от «Метрополя», часы показывали четверть пятого. А когда он вошёл, наконец, в фойе гостиницы, опоздание увеличилось ещё на три минуты.

Барон Мак-Грегор сидел в кресле под пальмой и курил. В кадку, из которой произрастала пальма, он деликатно стряхивал пепел. И выглядел барон таким крахмально-чистым, что никто не осмелился сделать ему выговор.

Прижав руку к груди, Глеб произнёс по-английски:

– Можешь застрелить меня, Ричард: на дорогах такие пробки…

Барон наставил на него палец.

– Пиф-паф! – И кивнул на кресло рядом. – Присаживайся, Майкл. Если бы ты согласился подняться ко мне в номер, я мог бы заказать выпивку.

– В другой раз, Ричард.

– Вечно ты спешишь, Майкл. Если на секрет, чем ты занят?

– Пишу роман.

Барон воззрился на Глеба в изумлении. Затем расхохотался, издавая звуки, напоминающие детскую погремушку.

– О, лорд Грин… воистину у каждого свои причуды!

– Рад, что ты принял это стойко, – парировал Глеб. – Мог бы и в обморок упасть.

В этот момент в дверь отеля вошёл господин в тёмных очках и в берете, натянутом на лоб. Он с интересом изучал театральную программку, прикрывающую нижнюю часть его лица. Глеб едва удержался от смеха: это был всё тот же пижон с усиками. Сей пинкертон уселся в углу напротив и, будто кого-то ожидая, уткнулся в программку носом.

Барон меж тем сказал:

– Майкл, надеюсь, ты не обиделся?

– На дуэль тебя вызову, – пообещал Глеб. – Если немедленно не перейдешь к делу. Зачем звал?

Оглядевшись, барон ткнул окурок в землю возле пальмы. В кресле напротив пижон с усиками продолжал штудировать программку. Окурки барона, очевидно, его не интересовали.

– Вопрос деликатный, Майкл, – понизил голос барон. – Мне нужен твой совет. И возможно – помощь.

Глеб не сдержал усмешки.

– Если речь идёт о похищении картины…

– Оставь, – отмахнулся барон. – Это был каприз, он прошёл… почти. Хочу с тобой поговорить о супругах из Манчестера.

Глеб со вздохом возвёл глаза к потолку.

На даче в Голицыно супруги Ньюгарты, устав от лабораторных экспериментов, сделали перерыв на обед. Кормили их отменно, порой даже изысканно, однако Джордж гурманом не был, и мысль о возвращении в Манчестер овладевала им всё настойчивей.

Обедали супруги в просторной комнате, которая служила им одновременно столовой и спальней. Пожилая угрюмая женщина в цветастом фартуке молча подавала кушанья и уносила грязную посуду.

– Стерва, – буркнул Джордж. – Могла бы иногда здороваться.

Люси укоризненно нацелила в него крючковатый нос.

– Дорогой, воздержись от подобных замечаний. Она может понимать по-английски.

Невозмутимо поменяв им тарелки, прислуга с достоинством удалилась. Джордж фыркнул ей в след.

– Как же по-английски! Она хоть сама-то себя понимает?

– И тем не менее, дорогой…

Джордж хлопнул ладонью по столу.

– Ладно, прошу прощения! Прошу прощения, леди! – И голубыми глазами воззрился на жену. – Теперь ты мной довольна?

Люси улыбнулась.

– Ты не меняешься, Джордж Ньюгарт.

– С чего бы мне меняться? В этом переменчивом мире кто-то должен служить ориентиром. Ты звонила Ричарду?

– Нет, дорогой, но я…

– В чём дело, Люси? – Лысина Джорджа покраснела внутри светлых кудряшек. – Тебя не подпускают к телефону?

Впалые щёки Люси, напротив, побледнели.

– Не выдумывай, Джордж. Недавно звонил Владимир и через охранника передал, чтобы мы приготовили ещё субстанцию. Раза в три больше, чем вчера.

– Мой Бог, за каким чёртом?!

– Дорогой успокойся. Для работы нам нужно её не много, готовится она легко, так что…

– Но зачем, Люси?! – Нос-картошка Джорджа побагровел от возмущения. – Твой чокнутый племянник пьёт субстанцию. Держу пари, он её пьёт!