Виктория Барсукова - Ещё чуть-чуть, и вы бы нашли меня в живых

Джеймс словно прочитал мысли подруги.

– Джулии скажем всё, как есть. Она уж получше знает своего кузена, чем мы с тобой. Она сможет разобраться.

– Не знаю, – покачав головой, ответила Рендалл. – Она в отчаянии, потому что версий причин отъезда Воули у неё нет. Наверняка она бы поведала нам этот вариант.

– О таком не всем людям легко рассказывать, Грейс, – добродушно усмехнулся парень. – Это же тайна всё-таки, а не сплетня из жёлтой прессы.

На этом, считай, беседа была закончена. Рассматривая разные варианты, ребята так и не смогли понять, какой из них правдивый. Всё было так сложно, так запутано, кружило голову и заставляло разрываться меж двух огней.

На сегодня точно хватит расследований. Пусть Джулия разбирается со своим двоюродным братом, а остальные всего-навсего ей помогут. Копаться в голове парня, которого видел от силы раза два, как правило, невероятно сложно.

Для Джеймса не было ничего лучше оставаться обычным человеком. Он, как говорилось неоднократно, не принимал мистику ни в каких её проявлениях, но даже если Марвин и нашёл что-то такое, то родителей его Андерсон считал чуть ли не деспотами. «Я бы никогда не осудил ребёнка за то, кем он является. За его увлечения. За его любовь к чему-то» , – размышлял он, когда они с Грейс погрузились в молчание.

Атмосфера, мягко говоря, стала угнетающей. Оба они думали о том, что теперь будет с непутёвым юношей, улетевшем в Лондон, и как преподать новости его кузине. Час от часу становилось нелегче. Кто знает, может, грядёт великое расследование по исчезновению Марвина Воули?

Хотя, обстановка в кафе совсем не располагала к грусти. Тут веяло уютом: кремовые стены и персиковые занавески создавали чувство спокойствия; круглые светло-коричневые столики были расставлены в хаотичном порядке, и люди, сидящие за ними, мирно беседовали, улыбаясь. Был полдень, так что помещение озарялось ярким солнечным светом, что, конечно, могло испортить настроение только заядлому пессимисту. В придачу ко всему, играла приятная музыка, что-то из репертуара Леди Гаги.

Джеймс и Грейс сидели за барной стойкой у дальней стены, пили что-то некрепкое, а после затянувшейся в их разговоре паузы наконец заговорили снова.

– Ты защищаешь Марвина, потому что ваш с Тайлером отец тоже не принимал твои увлечения? – осторожно спросила Грейс, надеясь разобраться хоть в этом вопросе. Жизнь её друга интересовала девушку куда больше, чем жизнь практически незнакомого ей парня.

– Отчасти, – признался Джеймс. – А ты сначала так восхваляла дом Воули, потому что считаешь полные семьи образцовыми?

– Да, – улыбнулась Грейс, кивнув.

– Знаешь, Грейс, – серьёзно сказал Андерсон, глядя девушке в глаза. – Всё, что не делается, всё к лучшему. Полные семьи могут хранить кучу ужасных тайн в себе, как это было в моей. Может, и хорошо, что твои родители оставили тебя. Кто знал, какой бы выросла ты в ином случае? Ты умная, смелая девушка. И это твоя заслуга, а не их.

Рендалл заулыбалась ещё больше. Никто и никогда не говорил ей таких правильных, таких мудрых и главное, таких приятных слов. Ни один парень, с которым она флиртовала. Ни один парень, который сколько-нибудь заинтересовал её чёрную душонку.

Однако всему хорошему суждено заканчиваться.

– О, чёрт!.. – прошептал Джеймс, когда заметил, что в кафе вошла компания из четырёх парней и двух девушек. Грейс озадаченно посмотрела на него, и парень поспешил объяснить: – Среди них моя бывшая. Не хочу её видеть, но, кажется, она меня засекла.

Действительно, невысокая русоволосая девушка с удлинённым каре испепеляла взглядом Андерсона и его новую подругу. Такое внимание парню не нравилось, и ему впервые захотелось отобрать у Грейс кепку и натянуть себе на лицо.

Рендалл перевела взгляд, полный отвращения, на вышеупомянутую девушку, Нору. В голове её моментально родился план мести для юной леди, посмевшей обидеть её друга – ревность действовала всегда.

– Мы уничтожим её, – уверенно решила Грейс, привлекая внимание Джеймса, который то уходил в свои мысли, то снова с ненавистью во взгляде смотрел на свою бывшую.

– Как? – эта идея, очевидно, понравилась парню. Он был из тех, кто мстит. Мстит жестоко и беспощадно. Мстит так, чтобы человеку стало так же больно, как и ему когда-то.

– Поцелуй меня.

Грейс была очень уверена в себе, а Джеймс был почти подавлен. Ей хотелось помочь ему, а он желал доказать самому себе, что больше ничего не испытывает к Норе. Он нравился ей, и она ему тоже. Такие разные, но такие одинаковые иногда.