Написат Муслимова - Нити

В дверях показалась Лиз. Она подошла ко мне. Ее неторопливое дыхание слегка смягчило душевную смуту.

– Хочу домой, – сказал я.

– Сейчас нет возможности тебя отвезти, – ответила она, – Давай пройдемся?

– А Георг на машине, верно? Но он не отвезет меня домой, да?

– Да, – ответила она, – Он не любит ездить в город, хоть и ездит туда в редких случаях. И тем более он не будет делать это сейчас.

– Что за редкие случаи? – поинтересовался я.

– Он работает в больнице. Некоторые считают, что он бросил университет и продает синтетику. Но вряд ли. Слышала, что он окончил учебу с медалью. Сейчас ему выгодней с нами. Он единственный хороший врач за городом, и это приносит ему неплохие деньги. К тому же зависимость от кокаина. А если он вернется в город, то сможет с трудом доставать лишь намешанный фен. Это в лучшем случае. Впрочем, ты сам знаешь, как с этим сложно в городе.

– Еще как знаю, – усмехнулся я, – Отдавать пятнадцать грамм золота за грамм фена или мефа – такое себе удовольствие. Лучше перебраться сюда и купаться в коксе. Почти все мои знакомые так и сделали. Только я их больше не видел.

– Это неудивительно, – сказала Лиз, – Но насколько должно осточертеть в городе, что люди бросают жилье и переезжают сюда?

– Просто ты не понимаешь, что это такое, – улыбнулся я, – И не знаешь, какая жизнь там. Она серая и пресная среди ярких огней и необычайной красоты. Она там никакая. Секс и наркотики. Это все, что вызывает эмоции. Знаешь… – задумался я, – У меня всегда был соблазн пуститься во все тяжкие. Иногда я думал: «Почему я еще не перебрался туда ? Что мне терять?». И вот я здесь . И я хочу вернуться домой.

Лиз ничего на это не ответила.

– А Георг…. Он из города? – внезапно дошло до меня.

Надо же! Я только сейчас это понял. Выходит, он такой же, как я.

– Ты только сейчас понял? – рассмеялась она, – Георг – элита. Его семья – это сливки общества. Родители занимают престижные посты, я не знаю, чем именно они занимаются. А он врач и наркоман, сидящий на двух стульях. Неизвестно, как ему удается находиться здесь и жить там. Возможно все дело в авторитетном отце. Поэтому многие его здесь не любят. Завидуют.

– Он неплохо устроился, – сказал я, – Элитное общество, элитные наркотики. Не разменивается на дерьмо, как я.

– Он сделал все, чтобы ему было комфортно. И не считает себя наркоманом. Идем в лес?

– Я тоже себя не считаю, – рассмеялся я, и Лиз рассмеялась тоже, – Да. Идем.

Ее предложение погулять в лесу было лучшим событием за сегодняшний день. Я последовал за своей спутницей, надеясь на более спокойное и не травмирующее мою и так подавленную психику времяпровождение.

Наши шаги были неторопливыми и тихими. Чем дальше мы продвигались, тем сильнее слышался хруст веток и скрип сухой травы под ногами. Я слушал приятное пение птиц, легкий свист ветра. И ее приглушенный голос.

– Если ты думаешь, что сможешь тут обрести себя, то ошибаешься. Скорее потеряешься окончательно. А учитывая, что ты употребляешь, то… Маловероятен благополучный исход. Я, наверное, должна была тебя обнадежить, а вместо этого делаю только хуже. Но я привыкла говорить то, что я вижу или предвижу. Или то, что чувствую. Ты, правда, видел самого себя?

Мое видение и сон предстали перед глазами и сложились в единую картину.

– Да, – ответил я, – Теперь я в этом уверен точно. Это был я, но другой я. Но вместе с этим я чувствовал в нем свое нутро. Как бы тебе объяснить… – замешкался я.

– Попробуй как-нибудь, – сказала она, – Я пойму тебя.

Ее слова меня ободрили.

– Хорошо. Ты помнишь себя в детстве? – спросил я.

– Да, – ответила она.

– Ты можешь с уверенностью сказать, что сейчас ты говоришь и делаешь то же самое, что и тогда? Мысли? Желания? Они те же, что и раньше?

– Нет, – Лиз помотала головой, – В детстве мысли, поступки, слова были другими. Все меняются, и это нормально.

– Но, тем не менее, это была ты, так?

Лиз на секундочку остановилась и вдумчиво посмотрела на меня.

– Это была ты, – тихо сказал я, – И это «ты», словно стержень внутри тебя, внутри твоих мыслей и поступков. Стержень, который никогда не меняется и останется таким же навсегда. Словно игла, вокруг которой без остановки вращаются нити. Красные, черные, белые. Разноцветные. Цвета и толщина нитей зависят от того, что ты делаешь. И они меняются постоянно. Некоторые исчезают навсегда, некоторые остаются и будут оставаться еще долгое время. Но убери их все, и останешься ты. Твой стержень. Твоя суть.