Сергей Латышов - Когда солнце заходит в последний раз

– Ну, а ты как?

– Да, так себе. – Иван грустно улыбнулся

Заметив, что что-то не так, Андрей спросил:

– Что, с Катькой опять?

– Да, теперь окончательно

– Плюнь ты, из-за чего расстраиваться. А? Я наоборот только рад. Ну не пара вы друг другу, не пара. Какая из вас семья вышла бы?

– Понимаешь, – возразил Иван. – Не было у меня ещё так, как с ней.

– Ну, не было, так будет. Вон девушек, хорошеньких сколько, – и он подмигнул милиционерше, которая в этот момент проверяла его паспорт. – Ты бы на себя со стороны посмотрел, такие на дороге не валяются.

Действительно, они резко выделялись из толпы: оба высокие, худощавые лицом, с атлетической фигурой и в ярких спортивных костюмах.

На посадку их провели в небольшой автобус. Оглядевшись, Андрей толкнул в бок своего друга:

– Слушай, Ванёк, а какой самолет то? Что-то народу маловато.

– Не знаю, наверно АН-24.– Иван стал рассматривать пассажиров, которых в автобусе было не больше двадцати человек.

– Ничего себе! Билетов в кассах нет. Народ неделями толпиться, а наш рейс полупустой.

– Не на юг же летим. – Иван продолжал разглядывать попутчиков. Люди летели по своим делам, кто-то в отпуск или в гости, а кто-то, наверно, в командировку, выполняя срочное поручение своего предприятия.

Автобус подвёз их к самолету. Они вышли и подошли к трапу. Пропустив вперёд женщину с ребёнком и мужчину с мальчиком лет десяти, Иван подал билет бортпроводнице, и равнодушно скользнув по ней взглядом, поднялся на борт. Андрей же, широко улыбаясь, приветливо поздоровался, сказал несколько комплиментов, бросил пару фраз о погоде, попробовал узнать её имя и поинтересовался, чем она занимается вечером. Девушка улыбнулась в ответ не менее очаровательно и попросила его не задерживать посадку.

Плюхнувшись на сидение рядом с Иваном, Андрей достал плэйер, одел наушники и стал подёргиваться в такт музыки. Иван смотрел в окно на продолжавшуюся посадку. Его взгляд привлёк пожилой мужчина, с аккуратной бородкой и одетый в строгий чёрный костюм, в белую рубашку и в галстуке. В правой руке он держал небольшой кожаный чемоданчик, а через левую, был перекинут плащ. Ивана не столько поразила внешность этого пассажира, сколько он был удивлен: ведь в наше время все стараются одеваться по проще, особенно в дорогу. Изысканный строгий костюм наверно больше подходит для дипломатических переговоров. Но здесь в глубине России дипломату всё-таки делать нечего.

“Строгий костюм” прошёл вперёд, сверяя своё место на билете с цифрами над сиденьями. Депутат какой-нибудь, решил Иван и посмотрел на Андрея. Тот уже спал, по-детски открыв рот и немножко посапывая. Иван осторожно снял с него наушники, одел их себе и сделав звук чуть погромче, чтобы не слышать шума мотора, откинулся на спинку сидения. Самолёт выруливал на взлётную полосу. Иван, закрыв глаза, отдался полностью своим мыслям, одновременно чувствуя, как они оторвались от земли и набирают высоту.

Иван посмотрел на часы. Летели уже минут тридцать. Он поймал себя на мысли, что хочет пить. Пора бы уже и воду разносить, он обернулся назад. За неплотно зашторенную занавеску видно было, как стюардесса открывает бутылки с лимонадом. Иван взял газету, но в иллюминатор правого борта ярко светило солнце. У этого окна никто не сидел и Иван, хотел было встать, чтобы задёрнуть шторку, но для этого нужно было бы разбудить спящего Андрея, тогда он развернулся и стал смотреть в своё. Далеко внизу сквозь дымку была видна земля. Дымка стала сгущаться, и вскоре разглядеть что-нибудь было уже невозможно. Самолёт влетел в плотное облако…

Сверкнул последний луч заката

И стало так темно.

А я один бегу от страха,

Не знаю, что мне суждено…

Это был их последний рейс. Экипаж летел домой и впереди долгожданный очередной отпуск. И как они не старались, всё равно каждый из пилотов заранее мысленно строил планы насчёт его время препровождения.

– Командир! Потеря связи.

Чёрт возьми, как только они влетели в это облако, он сразу почувствовал что-то неприятное; и вот теперь на тебе “подарочек”, командир корабля, пилот первого класса, ошарашено смотрел на приборы. Они все были на нуле. Высота – ноль, скорость – ноль, горючего вообще получается, как будто не было, но они летели, как летели, так и продолжают лететь дальше, не снижаясь и не падая. Это он чувствовал, всё-таки в пилотском кресле без малого двадцать лет и всякое бывало, но такое…