Руслан Тенишев - Демон из Стеклянной Башни

За время работы Николас отвлекался трижды: когда в кабинет инспекторов приходили Редлифф (два раза) и один раз прибегал Ван Гистон, в тот самый момент, когда сам Йенс уже дописывал свой список. Рубен был взмылен и чем-то весьма взбудоражен. Николас принялся было, по своему обыкновению, выяснять причину такого его поведения и упрашивать взять его с собой, чтобы помочь и «заняться настоящим делом, а не пустым перебиранием и перекладыванием бумаги с места на место», но получил от ворот поворот. Да и вообще, Рубен не был расположен к пустому сотрясанию воздуха. Йенс вскоре это понял, уловил шестым чувством, и, сильно обидевшись на напарника, вновь вернулся к своим делам.

Дика он ни о чем не спрашивал. Просто перекинулся с ним парой ничего не значащих фраз, спросил как у того дела, много ли он накопал, снова пожаловался на свою долю, высказал свои сомнения по поводу нужности выполняемого им поручения. Но, так ничего не разузнав у Редлиффа относительно его успехов, Йенс снова продолжил работу по составлению списка «подозреваемых лиц с медицинским образованием» – именно так младший инспектор обозвал свое детище.

После распечатывания списка, Йенс еще недолго просидел в участке, бесцельно и бездумно тыча пальцами в клавиатуру компьютера. Его одолевала смертельная усталость. По всему телу инспектор ощущал свинцовую тяжесть, особенно в конечностях, его мучила невыносимая головная боль, временами вызывавшая приступы головокружения и даже тошноты. Ждать комиссара не имело никакого смысла. Даже если тот и придет, у Йенса просто нет физических сил, чтобы как следует доложить всю собранную им информацию и мало-мальски изложить картину происходящего, а в электронной почте всего не учтешь. Поэтому он решил заняться этим завтра с утра. Николас был просто убежден, что следующая «летучка» по расследованию исчезновения трупа Милтона будет именно завтра утром. И уж там он, хорошенечко отдохнув и набравшись сил, сможет выложить все, что накопал за сегодня, всю эту невыносимую и никому не нужную муть про медиков-убийц по порядку, буквально по полочкам. Тогда-то и станет понятно всем, что эта информация и яйца выеденного не стоит, что весь вечер, проведенный им в городском архиве, можно просто слить в канализацию. Но все это будет завтра. Сегодня же Йенс решился-таки, вяло собрав вещи и также с ленцой одевшись, покинуть стены родного участка. На прощание он перекинулся парой слов с дежурившим сегодня сержантом Хейлом, высоким темнокожим хмурым полицейским средних лет с необычайно волевым лицом и сплошной линией бровей, восседавшим за стальным бронестеклом. В отличие от своего напарника, лейтенанта Харриса, Хейл никогда не отличался особым чувством юмора и почти всегда болезненно воспринимал шутки в отношении себя. Поэтому даже сам Харрис не спешил подтрунивать над своим сменщиком, попросту опасаясь за собственное здоровье. Да и у Йенса сегодня не было никакого желания шутить, просто ему хотелось поделиться хоть с кем-нибудь, кто имеет отношение к полицейской службе, всей палитрой своих чувств и эмоций.

«Проклятье – в сердцах подумал Николас, выйдя из участка и вдохнув морозный мартовский воздух, – Сегодня же мы договорились с Сандрой, что пойдем в кино! Сколько времени мы уже никуда с ней не выходили. А я ведь ей обещал уже давно. Как это все некстати!»

Но Йенс был словно выжатый лимон. Поэтому куда-то идти, вести непринужденные беседы со своей спутницей ему чертовски не хотелось. Вместо этого он решил на вечер взять себе пару-троечку, а может и все пять, бутылочек темного холодного пива, прихватить побольше жирных гамбургеров, хот-догов и копченых свиных ребрышек, устроиться поудобнее перед телевизором и посмотреть игру его любимых Быков из Чикаго Буллз, которым в этот вечер предстояло сразиться с Бруклин Нетс за выход в следующий раунд плэй-офф Кубка Ларри О’Брайена.

«Ничего страшного, позвоню Сандре, перенесу встречу на завтра и все дела!» – Николас был непревзойденным пофигистом, абсолютно уверенным в собственной правоте, всегда и во всем. Для него не было слова «невозможно». Йенс считал, и был полностью убежден в этом, что нет ничего невозможного, что все в жизни можно исправить, подлатать, подделать, законопатить и все вернется на круги своя. Никогда он даже не задумывался над тем, что в жизни есть такие вещи и явления, которые, разрушив однажды, склеить уже будет невозможно. Так было и в этом случае.

Кассандра Кремер, подружка Йенса, была девушкой с крутым характером и строптивым нравом. Очень целеустремленной, готовой положить все на алтарь своего благополучия и материального достатка. Она с детства знала, что будет делать завтра, послезавтра, через неделю, через месяц, через год. Вся ее жизнь была расписана буквально по минутам, вся до мелочей. Танцы, музыкальная школа, кружок рисования и даже кружок юных скаутов, не говоря уже о школьном артистическом кружке. На все у нее хватало и времени, и сил. Она с детства была одержима одной мечтой – стать популярной певицей. И непременно всемирно известной. Именно это и придавало ей необходимые силы для достижения поставленной цели. И это продолжалось до тех пор, пока она воочию не столкнулась с модельным бизнесом. Причем совершенно случайно. Еще в средней школе Кассандра или, как ее называли близкие люди, Сандра, заметила, что очень нравиться противоположному полу. Мальчики старались оказывать ей всевозможные знаки внимания при первой же возможности, всячески пытались задирать ее и просто привлекать внимание девушки дурацкими шутками, приколами. И это неудивительно! Молодая мулаточка с кожей цвета шоколада с молоком выделялась среди своих сверстниц не только притягивающим взоры цветом кожи, но и черными длинными густыми мелко вьющимися волосами. Также девочка была обладательницей необычайно больших карих глаз, обрамляемых невероятно длинными ресницами, и чрезвычайно чувственного рта. Сандра быстро созрела и уже в двенадцать лет стала обладательницей шикарной фигуры, доставшейся ей по наследству от мамы-негритянки. Именно в этом нежном возрасте произошло знакомство Кассандры с чудным, но в то же время весьма грязным, подлым и на редкость трудным, миром моды, гламура и ярких афиш. Скаут, отбиравший девочек для участия в конкурсе красоты Мисс Штата, из всех кандидатур в школе, где училась маленькая Сандра, выбрал именно ее в качестве конкурсантки. И не ошибся. На том самом конкурсе Кассандра, конечно же, не победила, заняв лишь шестое место и прихватив с собой звание Мисс Улыбка. Но там ее приметили сразу три модельных агентства, вступивших между собой в нешуточный спор за право маленькой Сандрочки стать их лицом. Тот самый скаут, который нашел начинающую модель на задворках жизни, был тертым калачиком и не упустил своего шанса, выпадавшего, возможно, раз в жизни. Он пристроил Сандру в агентство, предложившее самое выгодное предложение. Девочка была и сама не против начать карьеру модели. Ей понравилось стоять на сцене, ее ослепили огни софитов, ее ухо ласкал гром аплодисментов, раздававшийся всякий раз, когда ведущий объявлял ее имя. Но все это произошло не сразу, значительно позже. А тогда, там, на сцене, она чувствовала только невыносимый жар тех самых софитов, ужасную неловкость, когда тысячи глаз пялились на нее, и головную боль от грохота аплодисментов и свиста зрителей. И ей все это ужасно не понравилось. Но потом, потом все изменилось. Мистер Лепинский, скаут-агент Сандры, потратил немало времени и сил, чтобы переубедить девочку и подписать-таки выгодный контракт с агентством. Уже после подписания того злополучного договора, Кассандра узнала, что этот слащавый пижон в холщевом пиджаке попросту надул маленькую восходящую звездочку. Собрав все сливки с агентства, он отдал тому девочку в пожизненное рабство на кабальных условиях. И для того, чтобы отделаться от этого ига, у Сандры ушло немало времени, денег и, самое главное, нервных клеток. Кроме того, пришлось напрячь все возможные связи, которыми она обзавелась за время работы моделью. Наконец, ей это удалось, и она стала свободным агентом, вольным заключать договоры на выгодных только ей самой условиях. Но вся борьба отняла у взрослеющей девушки долгие восемь лет жизни. Жизни тяжелой, с постоянными переездами, перелетами, однотипными и второсортными одновременно гостиницами и зачуханными мотелями, бесконечными раздевалками, мучительными дефиле, фальшивыми улыбками безразлично холодных губ чужих людей. После заключения контракта, конечно же, Сандре пришлось распрощаться со всеми кружками и дополнительным образованием. Да и школьная программа, по правде говоря, давалась молодой звезде модельного бизнеса с большим трудом. Учителя ставили ей более-менее сносные отметки только за ее все возрастающую и возрастающую популярность.