Николай Шоластер - Живые картинки

После занятий Гендель и Лена Мухина, для близких друзей просто Муха, отправились в гости к Василю, посмотреть его «галерею искусств». Она уже занимала все стены, когда-то, детской комнаты, почти не оставив свободного пространства. Там были гномы, феи, эльфы и другие персонажи из детских сказок, попадались и просто портреты каких-то вымышленных людей. Васе вовсе было не так уж важно идеальное сходство с конкретным персонажем, главнее всего для него было воплощение одушевленного образа. Ну, и на самом почетном месте его «галереи», конечно, красовался его старый друг Лео.

– О! А эту картинку я уже где-то видел, – сказал Гена, указывая пальцем на льва, – по-моему, он у тебя на руке. Это неспроста! Тут наверняка какая-то фантастическая история. Давай, колись, ты у нас мастер на всякие подобные выдумки!

– Да, это просто…, это мой…талисман!

– Ну, тогда понятно! А я думал, сейчас сказки начнешь рассказывать про всякие чудеса. Ну, так что, осуществим твой эксперимент по коллективному творчеству?

Вася вспомнил про Чебукозла и с ужасом представил, что будет потом с этой несчастной уродливой зверушкой, которую они вместе нарисуют просто так, для потехи. И отговорил, сославшись на то, что уже и вешать-то некуда. Не хотел он рассказывать даже своим самым близким друзьям о некоторых неординарных свойствах своих рисунков, и свое к ним отношение, это было бы уж очень похоже на детские фантазии, а он не хотел выглядеть ребенком в их глазах. Да и сам, по мере взросления, он все больше задумывался над реальностью того, что иногда происходит с его картинками. А вдруг все это существует лишь в его больном воображении, и он всем об этом разболтает, и как же глупо он тогда будет выглядеть. Он был самый младший в группе, поэтому изо всех сил старался выглядеть взрослее, солиднее и мудрее.

Еще он был неравнодушен к Мухе и все об этом давно знали, так что ему никак ребенком себя показывать было нельзя. Собственно, идея пригласить в гости Генделя и Муху, была продиктована сильным желанием произвести впечатление на Лену. Его рисунки действительно были привлекательны, хотя бы тем, что в них непременно присутствовала жизнь, а не набор старательно выполненных технических приемов.

– Так, так! Василь, я заметила, тут у тебя картина одна есть с девушкой у моря! Вот море там невероятно красивое, то, что надо, а девушка-то совсем даже не та! – ехидно сказала Лена.

– Да, та я, та! – вдруг в ответ сердито пробурчала картина.

Лена вздрогнула от неожиданности, перевела взгляд на Васю, снова на картину и опять на Васю.

– Вась, это…ты что-то сказал? Или мне послышалось?

Фраза действительно была произнесена вполголоса, так что невозможно было точно определить, кто ее произнес.

– А…, да, просто я сказал, что назвал ее Тая! Твой портрет еще впереди, даже не сомневайся!

– Василь, ловлю на слове! И обязательно на фоне красивого морского пейзажа! – Лене было приятно столь трепетное отношение к ней Василя, тем более что в силу своего возраста, он был еще весьма управляемым.

– Вот, вот, пускай меня рисует, а не других! – подумала она.

Наконец, насладившись созерцанием Васиных картин, наговорившись о молодежных своих делах, гости распрощались и ушли. А Вася вернулся к своим картинам и обратился к девушке у моря,

– Так, так! Значит, тебя Тая зовут! Вот и познакомились! Что же ты гостей–то так пугаешь?

– Так и я твоей Леночке, сразу видно, не очень–то понравилась! «Не та» я, видите – ли! Только пришла, уже свои порядки устанавливает!

– Лео, скажи, что такое с Таей происходит? Такие переживания! Неужели это ревность? – обратился Василий ко льву, изображая показное удивление.

– Да кто их, женщин, знает. У них, знаешь, в душе все так перепутано, как в их сумочках! – ответил Лео, хитро улыбнувшись и подмигнув.

Лена стала чаще приходить к Василю, он, наконец, нарисовал ее портрет на фоне синих морских волн с белыми барашками и яхтой вдалеке. И даже чувствовалось свежее дыхание прозрачного морского воздуха, и все утопало в нежных лучах утреннего солнца. Но Тая все больше и больше сердилась после ее визитов.

– Она тебя совершенно не любит! А ты этого просто не хочешь замечать, уверяю, «дружба» эта ваша добром не закончится!

– Так ты, что же, ревнуешь? Нет, ты прекрасна и я тебя очень люблю, ну, не любил бы, так не рисовал! Но ты картина, на картинах не женятся, а она человек и я ее тоже люблю!

Тая серьезно посмотрела на Василя.

– Да, мы картины, куда уж нам…