Юлия Ляпина - Подарок на Новогодье

Подарков к Новогодью ждали не только дети. Рачительные мужья припасали для жен серьги, кольца и браслеты, выплавленные местным кузнецом из легковесных трофейных украшений. Заботливые жены вязали для мужчин безрукавки из теплого козьего пуха, или длинные гетры – оберегающие ноги от колючих ветвей и камней.

Один из старших сыновей вождя, храбрый воин Торлак Камнебой бережно полировал жало огромного топора. Оружие было не самым лучшим, но ухоженным и чистым. Торлак давно мечтал о новой секире их хорошего гномьего железа. Представлял рукоять из каменного дерева, или мореного дуба. Чертил палочкой на земле узоры, которыми украсит обух и навершие.

Еще немного, и загудят праздничные барабаны, польется в кружки сладкая медовая брага, а утром каждый тролль найдет на своей спальной шкуре подарки. Мать как всегда положит безрукавку, сестра – гетры. Младшие братья подарят выделанные шкуры, ремни, ножны… Но главный подарок сделает конечно отец – вождь Карлат Многомудрый. Торлак в тайне надеялся, что этим подарком станет вожделенная секира.

Хороший топор нужен каждому троллю – чтобы нарубить деревья для костра, добыть горного козла на обед, или защитить свою семью от волков, промышляющих в предгорьях. Но чаще таким топором защищались от нечисти, нанося на холодное железо руны света и огня.

Торлак побил уже немало скальных грызунов, пещерных ныров и скользких ырхов. Его пояс украшали лобные чешуйки парочки василисков, наплечные ремни поблескивали кожей виверны, а чувяки были сшиты из кожи скальных грызунов, которых тролли и гномы называли обычно непечатным словом. В общем, красавец, удачливый охотник, решительный и отважный боец, помощник вождя.

Многие невесты клана засматривались на второго сына Карлата Многомудрого, да только Торлак не спешил выбирать себе жену на ежегодных весенних праздниках. Тяготила его некая тайна, которую не открыл тролль ни побратимам, ни наставнику, ни даже отцу с матерью. Вот и сейчас, бережно полируя топорище, задумался воин и не сразу услышал, что к нему обращаются по имени:

– Торлак! – окликнул его старший брат Марлак, – отец зовет!

Отложив оселок, тролль аккуратно убрал топор в чехол, собрал приспособления для чистки и полировки, отряхнул руки и пошел в пещеру Совета, в которой вождь проводил морозные дни.

Весь клан жил в цепочке пещер, расположенных у основания невысокой старой горы. Старой, но крепкой. Старики сказывали, что когда-то в давние времена боевые топоры делали из осколков, собранных у родной пещеры, а нечисть отгоняли огнем и рунами, выписанными кровью девственниц и шаманов. Потом из дальних гор пришли гномы, умеющие выплавлять железо, и показали троллям стальные топоры, а шаманы научились вырезать руны железными орудиями на кости, дереве и камне.

С тех пор пещеры изрядно благоустроили. Раньше весь клан ютился в одной большой пещере, сбиваясь в кучу во время сильных холодов. Теперь же из большой пещеры были проделаны ходы в маленькие «гнезда», выстланные шкурами, утепленные жаровнями и маленькими кострами. Где-то жила семья, где-то две. Молодые воины покидали семейные пещерки и перебирались в большую, воинскую, до брака. Старики целыми днями сидели в отдельной пещере у огня, присматривая за малышами, а молодые пары имели возможность уединиться.

Отодвинув полог из шкур, украшенный руной «мудрость», Торлак вежливо поклонился старейшинам и подойдя ближе к возвышению, на котором сидел Карлат Многомудрый, еще раз склонил голову и спросил:

– Звал меня, отец?

– Звал, сын. Нынче твой черед идти к оракулу!

Молодой тролль не дрогнул, лишь еще раз поклонился, храня невозмутимое лицо:

– Ваша воля, отец!

Отец встал с расшитой подушки, похлопал его по плечу:

– Ты готов, Торлак. Ступай, и возвращайся, узнав свою судьбу!

Сын вождя неторопливой поступью вышел из пещеры Совета, и только отойдя подальше, выдохнул и зажмурился. Здоровенный мускулистый воин, не раз побывавший в бою не хотел никому показывать, что его трясет от страха!

Оракулом тролли называли тихое горное озеро, похожее на круглое зеркальце. В любое новолуние к нему отправлялись воины, которым приходило время определить свою судьбу. Иногда к оракулу ходили даже подростки, иногда – старики, но всегда по решению Совета. Почему-то мальчишки, самовольно подобравшиеся к озерцу, не видели в нем ничего – даже собственного отражения!

Лет в семь Торлак тоже бегал к озеру, правда, летом. Братец Марлак подначил тогда младшенького, а сам не пошел. Долгую дорогу до оракула крепкий мальчишка одолел на остатках куража и обиды, а вот заглянуть в неподвижные серые воды его побудила честность. Не любил Торлак врать, да и не умел. Приблизился к краю, зажмурился и негромко сказал: