Гапарон Гарсаров: Ламбрант

Конгресс оказался ничуть не лучше «чёрной» мессы берсеньевцев. Он протекал столь же вяло, непоследовательно и безграмотно, отчего Паша невольно задался вопросом: почему он, первокурсник, студент никчемного юридического вуза, далёкого от Божьих наук, знает обо всех премудростях отправления ритуалов гораздо больше святош, причём как христианских, так и сатанинских?.. Ответ заключался в трудах несравненного гуру сатанизма Ла Вея: « Все религии лживы, так как их много и все они придуманы людьми, склонными к мазохизму ».

Студент покинул собор задолго до окончания мероприятия. Время близилось к восьми, и надо бы появиться на первой паре без опозданий. Надеяться на окаянный городской транспорт он в этот раз не стал и сразу же поймал у ворот церковного комплекса чёрный «Москвич».

Современный Правовой Институт был когда-то одним из факультетов разросшегося за последние годы областного университета. Точную историю их разъединения Павел не знал, но повёлся, как и многие другие абитуриенты, на многообещающую рекламу дочернего вуза. Претендовать на места, выделенные бюджетом, он не смел, ибо в школе плохо дружил с базовыми гуманитарными науками. А вот на платной основе ему обучалось вполне спокойно и легко, учитывая, что платил за него совершенно посторонний человек, с которым зимой связалась дурёха-мать. В любом случае, будь сей тип хоть самим Люцифером, Паше он не нравился, и это вылилось в их взаимное недовольство друг другом. Тем не менее, в их взаимоотношениях прослеживалась относительная стабильность: без скандалов, без улыбок, без обязательств. Единственное, что взбесило новоиспечённого студента, так это недавнее поведение матушки, Элины Евгеньевны, которая посмела упрекнуть его в неблагодарности. Может, она отчасти и права, да только никто не заставлял её хахаля оплачивать учёбу. Он сам вызвался. А уж любить его за это Павел вовсе не обязан!

Корпус, отданный на нужды будущих юристов, располагался в границах университетского городка, отчего обстановка в этом районе была помпезной: колонны, памятники, барельефы на стенах старинных зданий, скверы и парки.

— Надо же, какие мы пунктуальные, — прозвенел знакомый голос со стороны машин, припаркованных у ограды парка, и перед Павлом предстала Зоя Смирдина. — Я заметила странную тенденцию, лекции ты посещаешь куда чаще уроков по алгебре.

— В новый учебный год с новой моралью, — ответил Паша и внутренне порадовался тому, что встретил её.

— Угости сигареткой, ещё целых десять минут в запасе, заодно поболтаем…

Дружба с Зоечкой Смирдиной завязалась где-то в классе восьмом, когда их перевели из разных школ в одну, не самую лучшую, но довольно либеральную в педагогических подходах. В том далёком от идеала классе их посадили за одну парту, как самых чужих, и оставшиеся до выпуска годы они коротали вместе. При этом Зоя оказалась довольно смышленой и веселой девушкой. Не удивительно, что при выборе вуза Павел последовал за ней.

— С каждым днем здесь все хуже и хуже, — вдруг призналась Смирдина и, вместо того, чтобы курить, принялась расчесывать светлые волосы. — Я вообще не ожидала, что в этом институте так все паршивенько.

— Да брось, — поморщился Паша, поглядывая на проезжающие мимо них автомобили, которые искали место на стоянке перед зданием.

— Нет, я серьёзно. Вчера я не обнаружила в туалете зеркала!.. Ведь зарекалась туда больше не заглядывать. Там и так унитазы засорены, кабинки не закрываются. Но чтоб там не было зеркала !

— Подумаешь, трагедия, — ухмыльнулся парень и обратил внимание на звук справа, как будто там что-то упало. И действительно, у обочины валялась ворона, беспомощно дрыгая лапками.

— А пару дней назад я начиталась таких пошлостей на задней парте! — продолжала ужасаться Смирдина. — Причем там нашего декана по-всякому склоняли. Мне уже любопытно, кто же он такой. Ты его видел вообще?

Ворона не поднималась. И вид умирающей птицы полностью завладел вниманием Павла.

— …В аудиториях холодрыга, — не унималась Зоя, — парты давно пора отправить на дрова, обои отпадают, преподы хамят…

В этот момент рядом с вороной приземлился взъерошенный воробушек. Он попрыгал по кругу перед ржавым забором и вдруг точно так же рухнул без чувств на асфальт.

— …И вообще с нами учатся одни дебилы, — самозабвенно продолжала девушка, жестикулируя незажженной сигаретой. — А ведь когда поступали сюда, столько умных лиц я лично видела. Куда они вот все пропали? Пашка, скажи…