Любовь Филимонова - Восьмой

И когда однажды, при случайной встрече, Восьмой Советник спросил ее, этак, ненароком: «Кого бы она могла порекомендовать из своих людей для одной, скажем так, нестандартной экспедиции на Землю», – она ни секунды не сомневалась, кто будет этот человек. Кроме всего прочего ей тогда вдруг захотелось еще раз вдохнуть запах тех, настоящих, земных гроз, оглушающе пахнущих озоном, свежескошенной и чуть подвявшей на солнце травой! Она и не подозревала, что в глубине души так сентиментальна. Снова же – здорово, если удастся встретиться с друзьями, о которых не раз вспоминала здесь, в суровых и совсем не скучных буднях Тоннеля.

Генрих, – его слегка саркастическая улыбка… Жив ли он? Равно как и его безбашенные дружки-вариоры. Они были так уверены, что смогут перелицевать это погрязшее во лжи и безнаказанных преступлениях общество, и изменить заодно и сам порядок на этой земле!…

(Хотя много позже Людмила уже поняла, что встречи с этими ребятами, Советниками из КБ никогда не бывают случайными!).

Сэм в начале подготовки считал себя самым слабым звеном в команде. Сколько было рефлексий: «мы же не сможем вернуться в прежнее состояние и стать прежними!». «Это уже невозможно». «Мы качественно другие». «Удастся ли мне сыграем в этом спектакле?». «Кто режиссер?». «А кто главный в группе?». «Будет ли кто-нибудь из Миров страховать нас?». «По какому сценарию работать?».

Но потом, когда один из Советников КБ (кажется, Одиннадцатый), случайно встретившись c ним, намекнул, что именно его, Сэма, они планируют назначить руководителем экспедиции (правда, неофициальным, чтобы не создавать из него образ любимчика начальства), – только тогда Сэм осознал всю ответственность за всех тех людей, которых хотят ему доверить. И стал готовиться всерьез, отбросив все свои рефлексии и флуктуации.

Для Василисы, привыкшей жить в нескольких мирах одновременно, – это была обычная работа. Просто работа. Ее ведь не зря считали лучшим переходчиком, освоившим как формальные так и неформальные (говоря земным языком – нелегальные) переходы в Миры, и обратно, на Землю. Уж кто-кто, а она знала о переходах, их способах и вариантах столько, что никому и не снилось! И те, самые первые, полупартизанские входы в Тоннель, которые люди находили благодаря интуиции или подсказкам видящих.И согласованные на каком-то самом высоком, недостижимом для простых обывателей уровне, – те, официальные, уже оборудованные для экскурсий и взаимных визитов.

Но сейчас, как понимала Василиса, у них была слишком деликатная миссия, чтобы воспользоваться обычным, официальным переходом. Потому-то и оказались востребованными ее знания старых «неформальных», можно сказать, «партизанских» входов-выходов в Тоннель Перехода. Недавно встретившийся ей Девятый Советник прямо так и сказал, что ее, Василису, решили сделать неформальным руководителем экспедиции.

«Но об этом – молчок», – заговорщически улыбнулся он ей, прижав палец к губам. – «Нам не положено иметь любимчиков».

Ли, или Луиза. «Это мой друг» – как-то представил ее Натан матери. Мариша, глядя на одинаковые вихры на двух головах, синхронно покачивающиеся над спинкой тахты в такт кликам на пультах во время игры «Поймай Джедая», – поначалу решила, что это одноклассник Натана. И лишь через пару недель разобралась, что это девчонка. Ли всегда неотлучно была рядом с сыном, словно его адъютант. Такой же стриженный, с отсутствующим взглядом, словно продолжающий рассматривать – на каком-то внутреннем экране в своей голове – видимые только ему яркие образы. Как и Нат – она позже стала разработчиком программ нано-моделирования биосферы и биосферных явлений.

И впоследствии, когда Марише нужно было срочно найти сына, но она не могла его найти, – достаточно было спросить у Ли. Та всегда знала, где Натан.

Возможно, именно поэтому Пятый Советник незадолго до отправки экспедиции, случайно встретив Ли на тренировке, сказал: «Делаем ставку в первую очередь на вас. Именно вам отводится задача – быть на острие поиска. Что называется, вести за собой остальных. Доверяем вашему чутью». А потом, заговорщически оглянувшись, тихо добавил: «Только это – между нами. Мы ведь никому не должны оказывать демонстративных преференций».

Да, и еще, – в самый последний момент – в группу подкинули этого парнишку… кажется, его звали Егорий. Поговаривали, это чей-то протеже. Ничего толком о нем не знали, кроме того, что он болтался с инсургентами по Тоннелю, разрисовывая стены революционными лозунгами.