Закончив с отпечатками, мы покинули заброшенную часть кладбища и направились обратно к телу, куда как раз подоспела бригада, чтобы запаковать труп и унести на носилках. Меня же, с улыбкой, но по-прежнему крайне бледный и напуганный жутким видом исхудавшего мертвеца, встретил юноша констебль Рид.
– Детектив, мы его обыскали и вот, что нашли, – протянул он мне несколько плоских вещиц.
Здесь было округлое зеркало, я отчего-то даже решил, что дамское, и призадумался, а не может ли это в костюме быть некая женщина, ведь столь уродливый исхудалый вид, быть может, как-то притупил почти черты человеческого лица. А короткая стрижка – бывает ведь, что и леди в наши дни способны носить подобную причёску, почему нет.
За плоским круглым зеркальцем была записная книжка, где велись какие-то астрономические расчеты. Даты и положения звёзд, фазы Луны, зодиакальные символы и всевозможные пометки на эту же тему. Со всеми этими записями предстояло познакомиться в офисе поподробнее.
И, наконец, здесь были документы на имя Айвана Джуниора Найта Уокера (Ivan Junior Knight Walker), с росписью «I.J.K. Walker», сделанной весьма изящным почерком с разными закорючками. Фотография в паспорте позволяла кое-как опознать человека, и теперь уже особых сомнений у меня не было. Не знаю уж, зачем ему такое зеркало, может, очень любил следить за собой или ещё для каких целей, но убитый был именно этим Айваном Уокером. С большой долей вероятности.
Убранное в мешок тело всё-таки уж слишком изуродовано последствиями выкачивания крови, однако определенную схожесть с фото уже нельзя было не отметить. Предстояло выяснить, кто он и чем мог заниматься этой ночью на кладбище.
Труп отправился в морг, я – в полицейский участок, а несколько офицеров, включая Рида, Маккея, и Лойза остались с нашим фотографом тщательнее изучить место преступления. Может, углядят ещё какие улики.
Уже в офисе я ещё раз прошёлся по вещдокам, когда мне их принесли из лаборатории. Отпечатки на всём этом принадлежали исключительно хозяину, на удивление его пальчики уже были в нашей картотеке.
А вообще я бы ввёл уже какой-нибудь закон об обязательном снятии отпечаток при выдаче паспорта. Все эти линии и узоры на подушечках пальцев едва ли всерьёз сильно-сильно отличаются у юноши и зрелого мужчины, если мы говорим об одном и том же человеке. В крайнем случае, через определённые пару десятков лет пересобрать отпечатки у всего населения. Чтобы сразу все были в базе, а не только уже попадавшие в криминальную переделку. Не понимаю, почему нельзя обязать всех сдать свои «пальчики». Это изрядно бы облегчило работу всей полиции Великобритании!
Уокера дважды обвиняли в «сталкинге» – шпионаже и преследовании женщин. Это был человек с фетишистскими наклонностями – хранил у себя их мелкие личные вещи, пряди волос, фотографии через окно с наблюдательных пунктов и всё в таком духе.
Один раз его с поличным поймали так в квартире преследуемой жертвы, однако так как фактов кражи обнаружено не было, вскоре приходилось его отпустить. Фактом преступления был лишь взлом с проникновением, а его адвокат Дональд Пейтс от пребывания за решёткой своего клиента сумел отмазать.
Ещё дважды были приводы, как не странно, за вандализм на кладбище. Один раз он, как указано в отчёте – «по религиозным соображениям», принёс там в жертву ягнёнка, безжалостно зарезав малыша. Естественно, обошлось опять-таки без срока заключения и даже исправительных работ. Второй раз он был пойман сторожем во время колдовского ритуала. Свечи, звёзды, тёмная ряса, при себе всякие позолоченные символы.
Могилу, где проводилось действо, однако же, не признали сколь-либо осквернённой или подвергнувшейся актам вредительства. Там уж от работ ему было не отвертеться, что ещё более удивительно, однако опять же ни суда, ни срока, только штраф да несколько исправительных часов.
Первые два дела вёл Хэнк Маршалл, два других достались Гибсону, который уже на пенсии, но я в любом случае поговорю с ними обоими. В текстах с его допросами довольно много говориться о крови, как могучем инструменте и жизненной энергии. Мол, он был на ней повёрнут, его даже хотели направить в лечебницу.
Но о невменяемости своего клиента его адвокат мог заявить лишь в случае, если Уокеру бы грозил серьёзный срок, а так как провинности, не смотря на накопленное количество, всё-таки до подобного не доводили, на вынуждение обследование его так и не отправили.
Читать дальше