Айван Зорн - Гнев

– Мы предполагаем, что Тамерлан где-то скрывается. Хорошо, если вы найдете его раньше, чем конкуренты или люди из отдела экономических преступлений. Все-таки финансисты – нервные люди. У Тамерлана жива мать, Долорес Сентаво, она монахиня, живет в Обители – монастырь в десяти милях от города. На вокзале в почтовом ящике заберете ключ от офиса, код к ящику придет вам на телефон, Зорн. С вокзала для вас заказано такси в отель. В случае, если вы не выйдете на связь дольше двадцати четырех часов, в Тарот будет выслана особая группа.

– Что это было? – спросил Зорн, когда они шли с Мэй по коридору.

Мэй молчала и о чем-то сосредоточенно думала.

– Почему Таротом интересуется сам Сэ? – спросил Зорн на следующем повороте, не дождавшись ее ответа.

– Скоро мы это узнаем, – кивнула она, тронув его за плечо. – До встречи в «Розе мира», – и, свернув в буфетную, смешалась с толпой.

Зорн обедать не пошел: есть не хотелось. Значит, командировка. «Роза мира» – отель, принадлежащий мировой гостиничной сети «Розариум». Значит, в Тароте есть по крайней мере один приличный, если не сказать роскошный, отель.

Зорн стоял возле двери и колебался: взять флэшку с собой или спрятать в отеле, когда пришло сообщение, что приехало такси. Он написал: «Выхожу». Покрутив в руке, в итоге сунул флэшку во внутренний карман пиджака. Меньше прячешь – меньше ищут.

Когда он спустился вниз, у отеля его ждало не такси, а черный тонированный «Бентли», и при его появлении окно водителя опустилось. За рулем сидела девушка, совсем юная, от силы двадцати лет. В белой футболке и джинсах, без косметики, белые волосы, гладко убраны в хвост.

Блондинка сказала, почти не разжимая губ:

– Здравствуйте, господин Зорн. Господин Сэ хочет вас видеть, потом я отвезу вас на вокзал.

В инструкции Майки Майка этого не было. Значит ли это, что его раскрыли, и что́ именно они знают? Что он снял видео? Или про Еву? Но если так, едва ли за ним прислали бы авто с водителем – скорее, полицейский наряд. Зачем же он понадобился Симуну Сэ? Он открыл дверь и сел в машину.

По дороге Зорн было попробовал разговорить блондинку, но она отвечала односложно и неохотно, ничего нового Зорн не узнал. Они приехали к зданию офиса, на крыше которого, как все знали, располагался пентхаус босса. Она провела его через вход с внутренней стороны здания, и, пока они поднимались в отдельном бронированном лифте, у Зорна возникло ощущение, что он под конвоем.

Они вышли из лифта в просторную приемную. Здесь за стойкой ресепшена, утопающего в орхидеях, их встретила девушка, очень похожая на его конвоиршу. Такая же идеальная и неживая.

– Разуйтесь, пожалуйста. – сказала она. Он снял ботинки и носки под ее равнодушным взглядом. – Входите.

Она открыла дверь. Перед тем, как войти, Зорн секунду помедлил. Переступил порог. Тяжелая дверь за его спиной медленно закрылась.

Пентхаус был метров двести в длину и пятьдесят в ширину, с высоким потолком и весь устлан, насколько Зорн смог разглядеть, мхом и проросшей кое-где сквозь мох свисающей с потолка длинной густой травой.

Сразу от двери прямо перед Зорном от края до края был разлит водоем, в котором то тут, то там островками белели лотосы, в глубине косяками двигались красно-золотистые холеные рыбы, а над водой на постаментах были установлены небольшие алтари, на некоторых лежали цветы и курились благовония. Он увидел слоновью голову Ганеши, была и парочка Будд, небольшая ростовая раскрашенная фигурка Иисуса с поднятой вверх рукой. Были статуи, узнать которые он не смог – например, сидевший в кресле мужчина в двубортном костюме и круглых очках, с бородкой клинышком.

А перед Зорном прямо по воде стелилась широкая дорожка с белым морским песком, разделяя водоем на две равные части. Справа и слева, прямо в песке, стояли светильники со стеклянными створками и незажженными свечами. Дорожка вела вперед к окну во всю стену, из которого открывался, бесспорно, лучший вид на Центральный парк. Там же, у окна, стоял широкий и длинный, как на Тайной вечере, стол и всего одно кресло за ним. Зорн пошел к столу по песку, который напомнил ему другую недавнюю прогулку у океана. Прогулку, которую он предпочел бы не совершать.

Песок заканчивался недалеко от стола, который стоял, как на палубе, на настиле из гладкого, почти черного, дерева. Вокруг были разбросаны подушечки для медитации, из-за которых на Зорна вдруг выпрыгнула маленькая серо-зеленая мартышка. Она и сама испугалась, визжа, пропрыгала полпруда по листьям гигантских кувшинок и исчезла в какой-то расщелине прямо в стене.