Владимир Попрядухин - Ловцы тумана

Сидевший на ветке прибрежной ивы, грач скосил на нее черный глаз и потер клюв о ветку, но ничего не сказал. Впрочем, не удивительно. Обычно дикие грачи не разговаривают. Но, на мгновение, Насте показалось, что птица сейчас произнесёт что-нибудь едкое в ответ.

Погода стояла не по-осеннему теплая. Девочка попробовала рукой воду:

– А водичка-то летняя!

Охотница за орехом разулась, аккуратно поставив босоножки и положив в них носки, после чего зашла по щиколотку в реку.

– Постереги мои босоножки, – сказала она грачу. – Я сейчас вернусь.

Орех уже уплывал за поворот, держась возле самого берега. Слегка загребая пальцами ног песок на дне у берега, Настя погналась за трофеем.

«Откуда он его принёс? В округе ни одной орешины за километр! Не лень птице так далеко летать?»

Орех закрутило не сильным водоворотом ближе к берегу, и затянуло в неглубокую лощину. Настя шагнула за ним и внезапно окунулась в какой-то влажный сумрак. Впрочем, орех через это неплотное марево было хорошо видно. Она достала его из воды и вышла обратно на солнце.

Орех был хороший, крупный, гладкий, в неглубоких морщинках.

– Наверное, тонкокорый, ломается хорошо! Пожалуй, не буду я его в грача кидать, сама съем.

Зажав находку в кулаке девочка снова вышла за поворот, где оставила обувь. В этот момент Настя поймала глазами «зайчики» от ярких солнечных бликов на воде. Они были настолько яркие, что на мгновение пропала возможность видеть.

– Фу, как от сварки!

Она потерла глаза руками. Грача на ветке уже не было. Босоножек тоже. Настя поискала их взглядом.

«Нет, точно нету. Грач что ли унес?» – мелькнула испуганная мысль. –«Может, пряжки блестели на солнце, а сороки, вороны и грачи любят все яркое. А почему яркое? Ведь я гуляла уже перед закатом?»

Додумать и проанализировать несоответствие девочка не успела.

– Подсекай, а то уйдет ведь! – Послышался голос с противоположного берега. Там расположилась команда Руслана Бобрынина по кличке Бобр. Или Бобёр – с дополнительной буквой произносить было удобнее. На Настином берегу суетились их одноклассники Андрей и Петя.

« И как я мимо них прошла?»

Настя училась в параллельном классе. С Петей и Андреем у нее никогда конфликтов не возникало. Они даже иногда помогали друг другу, когда дело касалось учебы. Если, например, сначала была контрольная у Настиного класса – «ашек», то они выручали «бэшек». И наоборот. Но вот Бобр, Колян Крендель и Вован Калаш…Как-то классе в четвертом, после урока физкультуры, Настя и еще несколько девочек из ее класса остались поиграть в пионербол на школьной площадке. Рюкзаки оставили на лавочке.

Бобёр и компания тем временем висели вниз тормашками на турниках, изображая великих гимнастов. И вот, мяч в руках Насти. Подача. И…То ли ветер сыграл злую шутку, то ли мяч просто соскочил с ладони, но он полетел не в руки к ее подруге Ирке, а прямо в голову Руслана.

– Ой, – хихикнула Настя, – прости, я не специально.

Если бы Руслан был без своей свиты, то дело бы обошлось фразой: «Ты че, дура что ли? В следующий раз тебе прилетит».

Но в данном случае оставить прилюдное унижение без внимания – это не по-пацански. Поэтому Бобр в одно мгновение оказался у лавочки с рюкзаками, и, схватив Настин, начал раскручивать его, словно метатель молота. Еще несколько секунд – и рюкзак оказался метрах в трёх от земли, в нижней развилке ветвей многолетнего дуба, который рос в школьном дворе.

– Ой, прости, я не специально, – передразнил Руслан псевдодевчачьим голосом.

– Ты что, дурак что ли? Как я его теперь достану? – сквозь слезы крикнула Настя.

– Это уже не мои проблемы, – хмыкнул обидчик, сделал смачный плевок в направлении жертвы и гордо вернулся к своим товарищам. Честь и достоинство сохранены. Статус – его постоянно поддерживать надо.

– Не плачь, – успокаивали подруги Настю. – Мы сейчас физруку расскажем, он этого идиота накажет, и рюкзак достанет.

С тех пор между Настей Лапшиной и Русланом Бобрыниным началась самая настоящая вражда. И если она старалась обходить его стороной, то для него было сущим пустяком сделать какую-нибудь пакость. Так, на одном из объединенных уроков по физре, хулиган стянул с нее треники, когда она лезла по канату. Естественно, Руслану прилетело от физрука подзатыльником, двойкой в журнале и вызовом родителей в школу. Папа Бобрынин «досыпал» сыну меру страданий ремнем по первое число – выбить дурь, так сказать. Дурь не ушла, а пришла злость и обида на Настю. Это же из-за нее произошло. Поэтому, Бобр продолжал всячески ее задирать. Бить не бил – девочка все-таки. А ударить девчонку – ниже достоинства. Но кодекс чести не мешал шпынять ее в спину, дразнить, толкать «случайно», когда она несла поднос с компотом в столовой. Одним словом – задира.