Николай Одиноков - Край Вечного Камня

– Так точно, товарищ майор, – ответил Николай и направился в сторону зарослей кустарника. Станислав Витальевич, молча, наблюдал за тем, как лейтенант вызывает дежурную часть по носимой радиостанции и диктует оперативному дежурному государственный номер черного «Лэнд Крузера».

– Не водилось у Сергеича подобной роскоши прежде, – кивнул удивленный Ткаченко в сторону автомобиля. – Сомневаюсь, что у него были права. Он пешком по жизни всюду. Не любил технику, собственными силами управлялся.

– Полагаю, что вы не видели автомобиль в момент обнаружения тела? – спросил майор.

– Признаюсь, не заметил, – ответил заявитель разочарованно, после чего выдал очередную бестактность: – Надо же в такой терн машину загнать и все покрытие исцарапать!

– Какому извергу пришло в голову человека убить? – тихо произнес Решетников, – меня больше это интересует.

Станислав Витальевич уходить на заслуженную пенсию не желал. Убийства выпадали на его долю с закономерной периодичностью и трудности в раскрытии преступлений данной категории не пугали майора. Кроме того, он всегда с нетерпением ждал подобных происшествий, но признаться себе в этом ему было крайне стыдно. Он понимал, что страдали люди: одни лишались жизни, другие – скорбели по убитым, познавая невыносимую боль утраты. Он ненавидел себя за это и проклинал собственную боль от обретенной в молодости психологической травмы. Именно она обрекла его на прожитые годы в одиночестве. Недоверие к людям принудило надеяться только на себя, быть одному, не иметь семьи и детей. Недоверие к людям – благодаря этому он посвятил жизнь уголовному розыску. Если в районе ничего не происходило, чем можно было занять свое сознание, то боль возвращалась, медленно заполняя его полностью, а это было подобно самоубийству.

– Вот и подмога подоспела,– доложил Ткаченко задумавшемуся майору, наблюдая за прибытием микроавтобуса следственного комитета.

На лесную землю ступили люди в различной форменной одежде: эксперты, прокурорские и кинологи с собаками. К Решетникову уверенно приближался мужчина в зимней кепке и с аккуратными черными усиками. Его куртка была расстегнута и демонстрировала дорогой брючный костюм. За ним следовал высокий худощавый парень с веснушчатым лицом: он выглядел как типичный студент.

– Прокурор Вечнокаменского района Апарин Илья Николаевич к вашим услугам, – представился мужчина с усиками, – не буду называть это утро добрым.

– Майор Решетников – уголовный розыск. Обрисую ситуацию вкратце. Убитый состоит на службе лесничества. Головин Сергей Сергеевич. Смерть наступила от прямого выстрела в грудь из охотничьего двуствольного ружья. Предположительно лесничий был убит вчера. Точное время установят эксперты. Участковым уполномоченным дана команда на проведение подворных обходов в ближайших от места происшествия селах и деревнях, а также по месту регистрации погибшего. Устанавливаются возможные свидетели и очевидцы. Доклады поступят по выполнении мероприятий. Гражданин Ткаченко, обнаруживший труп, знал убитого: характеризует его крайне нелюдимым, но не конфликтным человеком. Головин, со слов свидетеля, проживал в сторожевой будке постоянно. Это, разумеется, странно. Также имеется еще одна странность: присмотритесь внимательнее к тем кустам терновника.

– И кто же владелец автомобиля? – поинтересовался прокурор, бегло окинув взглядом кусты.

– Смолева Рита Степановна, – своевременно влезает с докладом Николай, – дочь депутата Степана Смолева.

– Твою же мать! – выругался Апарин. – Я незамедлительно свяжусь со Степаном Андреевичем. Думаю, что ему любопытно будет на все это взглянуть. Займитесь установлением местонахождения его дочери. Автомобиль нужно осмотреть и сделать соответствующие выводы с оформлением необходимых процессуальных документов. Это касается также и сторожевой будки. Ваши действия координирует следователь следственного комитета Хрипунов Егор Анатольевич. Буду ждать докладов.

– Так точно! – следуя уставу, произнес Решетников. – Немедленно приступаем.

Прокурор, отойдя в сторону, попытался совершить звонок по мобильному телефону, но после неудачной попытки лишь в очередной раз громко изругался. Затем Апарин с деловым видом бродил по огороженной территории и осматривал место происшествия. Это была новая головная боль – крепко заваренная каша, расхлебывать которую предстояло обычным трудягам.