Эдгар Грант - Уханьский синдром

– Чёрт! – выругался полковник. – Это значит, исследования продолжаются. И, судя по испытаниям на вашем полигоне, они уже в финальной стадии.

– Что это значит решай сам. У нас они могли тестировать всё, что угодно.

– Спасибо за наводку, старина, – кивнул Вернер с благодарностью. – Я хоть знаю теперь, в каком направлении копать.

– Не лез бы ты в это дерьмо, – посоветовал Хендерс. – ЦРУ – контора мутная. Не вышло бы беды.

– Беда будет, если такие исследования будут вестись без контроля, – хмурясь пробурчал полковник. – Но не будем о грустном. Как тебе рёбра барбекю? Ещё по пиву? Я плачу.

Приятели посидели ещё полчаса, поболтали о пустяках. Потом вызвали такси до аэропорта и каждый из них отправился на свой рейс.

В самолёте по дороге в Вашингтон Вернер размышлял над тем, что услышал несколько часов назад. Привлечение частных подрядчиков для исследований было делом обычным и широко использовалось всеми госструктурами. Особенно часто прибегали к такой схеме военные и ЦРУ, когда надо было, не привлекая внимания, разработать какую-нибудь не совсем законную или не вполне отвечающую принятым этическим нормам тему вроде генетических модификаций, создания оружия нового поколения или как в случае с Ясоном, который как раз подходил под оба этих параметра. Очень настораживал бюджет. Даже если предположить коррупционную схему, то получались вполне солидные деньги, которым, как правильно сказал Хендерс, позавидовал бы любой научный центр. Значит, исследования того стоили.

Немного поразмышляв, полковник открыл свой ноут и вошёл в объединенную базу данных силовиков. В строчке Ясона красовалась вполне ожидаемая надпись: «Секретно. Информация закрыта в интересах национальной безопасности». Он ввёл код своего допуска и открыл файл. Контора оказалась довольно солидной. Только штатных сотрудников было почти полтысячи, причём, судя по штатному расписанию, две трети работали в службе безопасности, из-за чего Ясон напоминал, скорее, частную военную компанию, чем научно-исследовательскую организацию в области микробиологии. Наличие собственной секьюрити такого уровня не могло не настораживать. Впрочем, этому нашлось частичное объяснение на следующей странице электронного досье. Компания имела лаборатории в десятке стран на всех континентах. Это также могло объяснить и такой солидный бюджет. Вернер просмотрел список научных локаций: Украина, Молдова, Польша, Казахстан, Вьетнам, Бирма, Австралия, Судан, Конго, Гватемала, Бразилия. «Обширная география», – покачал головой полковник и, открыв страницу со списком исследований, выругался. Для доступа к информации требовался допуск самого высокого уровня, который могли выдать всего несколько человек в Белом доме, и даже глава МВБ не относился к их числу.

Кисло ухмыльнувшись, Вернер захлопнул крышку ноута и надолго задумался. С одной стороны, ему вроде бы не было никакого дела до Ясона и того, чем он занимается. Наверняка там собраны профессионалы своего дела, способные обеспечить высший уровень режима безопасности биолабораторий, с тем чтобы ни один патоген не вырвался наружу. С другой… Контора работает под крышей ЦРУ, к которому доверия – ноль. Кто знает, что творится в головах у шпионов. Может, они целенаправленно ведут исследования боевых вирусов, сами не представляя их потенциальной опасности. Он припомнил вспышки SARS, MERS и Эболы. Во всех случаях вирус перескочил от животного к человеку не напрямую, а через некое связующее звено. У первого начальным резервуаром вируса была китайская куница, у второго – летучие мыши, затем – верблюды. Но и у тех, и у других вирус находился в форме, которая не могла самостоятельно быстро внедриться в человеческий организм. Такая же история наблюдалась и с Эболой. Значит, во всех эпизодах существовало ещё одно звено, превратившее животные вирусы SARS и MERS в человеческие SARS-CoV и MERS-CoV. Ни в одном случае прошлых эпидемий вирусологи так и не смогли найти это переходное звено, несмотря на огромные усилия. Учитывая сколько сил и средств в разных странах было вложено в изучение вопроса, данное обстоятельство казалось по меньшей мере странным и служило основанием для различного рода предположений об искусственном происхождении этих патогенов.

Чем больше Вернер размышлял, тем тревожнее становилось у него на душе. В памяти всплыли сюжеты апокалипсических фильмов про смертоносные эпидемии, которые за последний десяток лет в обилии наштамповали киношники. От вполне реалистичных про известные болезни до полуфентезийных о нашествии зомби или мутантов. Он чётко понимал, что со своей позиции мало что может сделать без поддержки главы МВБ и дополнительных полномочий, и решил по прилёту составить отчёт, способный привлечь его внимание к проблеме. Даже если придётся немного сгустить краски.