Анюта Соколова - Морфа

Я насмешливо оглядел его всего – высоченного, идеально сложённого, снежноволосого и голубоглазого, совершенного представителя древнейшей, чудом сохранившейся расы – и хмыкнул:

– Не напрашивайся на похвалу.

– Даже не думал! – винари обошёл меня кругом. – Надо же, какой прекрасный экземпляр высокородного! Так развит… везде!

– Ты ещё пощупай, – фыркнул я, – похотливый мер!

Лейк предусмотрительно отошёл.

– Собираешься смотреть, как я одеваюсь? – мне стало забавно.

– Что я там не видел…

– Коли глядишь – значит, что-то новенькое, – поддел парня я, – сравнить ещё не забудь!

Юноша покраснел и наконец-то отвернулся. А я совсем развеселился.

Вообще-то Лейк старше меня. Но свой истинный возраст он скрывает, стесняясь выглядеть мальчишкой в моих глазах, справедливо считая, что сто тридцать два года для винари – подростковый период. Хотя я миллион раз ему намекал, что чтение ауры не оставляет простора воображению. Тем не менее старательно подыгрываю. Хочет видеть во мне древнее и загадочное существо – пожалуйста! Так даже лучше, авторитетнее. Любопытно, правда, посмотреть на лицо Лейка, когда он узнает, что я даже не ровесник – на три года моложе!

Мне – сто двадцать девять. И для своих сородичей я не то что подросток – грудной ребёнок, которого требуется беречь и защищать, страховать каждый шаг в полном опасностей человеческом мире. Так и было бы, если бы не одно обстоятельство. Мой род истреблён. Весь.

Зубы привычно скрипнули. Любой другой на моём месте стремился бы к одному – отомстить. Но я слишком долго выживал среди людей, чтобы возненавидеть их скопом. Претензии у меня только к одному из них – высокородному лорду Вуасу. Не к его наёмникам, не к королям Алерии и Лирии, не к солдатам регулярной армии, не к простым горожанам Рейска, обрадовавшимся нежданному развлечению. Бог с ними. Погрелись у костра и ладно… Но юному тогда лорду, жаждущему прослыть народным героем, я очень хотел бы взглянуть однажды в лицо. Если он ещё жив – тот, кто казнил и сжёг моих родителей, сестёр или братьев… Называйте, как нравится. Твари Бездны не имеют пола.

Люди – имеют. Женщина, которой тогда Маени впихнул семилетнего ребёнка, понятливо спрятала приёмыша среди своих. И десять лет растила как собственного, приучив к такому удивительному слову «мама». Чайра, мамочка, родная моя… Я заботился о ней как мог. До самых последних её дней вливал силу, позволив прожить почти полтора века. Но хрупкие человеческие тела не созданы для истинного долголетия. Чайра, малограмотная, суровая ткачиха с окраины Рейска, своим нежным, любящим сердцем погасила долг людей за убийство моих близких.

– Каэн! – вырвал меня из плена воспоминаний Лейк. – У тебя такое выражение лица, что непонятно – то ли улыбнёшься, то ли прибьёшь кого…

– Вживаюсь, – буркнул я и для убедительности скорчил пару гримас. Юноша сделал вид, что поверил, я не дал ему продолжать в подобном духе.

– Где этот тип будет нас ждать?

– В «Светлой дали». Не мог что-нибудь поближе присмотреть! Шлёпай теперь в эту даль! О, каламбур! Каэн, а давай…

– Нет.

– Ну, что тебе стоит! Один ма-аленький перенос! И мы на месте!

– Лей, – нахмурился я, – ты хуже ребёнка! Дети и то на сотом отказе перестают канючить. Сколько раз объяснять тебе, что я не должен, выполняя заказ, пользоваться иной магией, кроме той, которой обладает оригинал? Этот высокородный – маг ветра с неразвитым даром, а на «ма-аленький перенос», как ты называешь пространственные разрывы, способны только универсалы уровня архимага.

– И ты! – засиял винари.

– И я. Которого сейчас не существует. Есть вот этот длинноногий лорд, увы, не знаю, как его зовут, что сейчас начнёт переставлять свои ножищи одну за другой, пока мы не доберёмся до означенной ресторации!

– Вредина ты, Каэн, – засопел парень, – в любом обличии!

Едва мы вошли в «Светлую даль», стало понятно, почему именно её выбрал заказчик. Это, кстати, подтверждало хорошее знание им столицы. Общего зала в заведении не было, помещение делилось перегородками в три локтя высотой на отдельные кабинки. Оригинальное решение! Когда ты стоишь – вроде всех видишь, а сел – и скрыт от посторонних. Лейк тут же потащил меня к окну, любит он сидеть так, чтоб и улицу обозревать, и подойти со спины никто незаметно не мог.

Я не спрашивал, как нас найдут. Яснее ясного, что внешность у высокородного заметная, любого подавальщика спроси – тут же укажет. Меня волновал вопрос – когда. Придут вовремя – можно строить нормальные, доверительные отношения. Запоздают – придётся гонор сбивать. А если раньше появятся, значит, нужда большая, здесь и о прибавке поговорить не грех.