Даша Катышева - Дорога в тупик. Часть 1

«Вы уверены, что это был поезд?»

«Да. У нас могут быть какие-то проблемы?»

На экране несколько раз высветилась и погасла надпись «Динна печатает». В итоге появилось сообщение:

«Может быть. Проверь, где сейчас ВВ?»

Корнелия аж вздрогнула – как она сама до этого не додумалась! Всё настолько очевидно: случается странная вещь, значит, нужно проверить самого подозрительного из всех.

Она взбежала по тёмной лестнице на третий этаж, забыв про страх встретить завуча, секретаря или завхоза; в крайнем случае им можно сказать, что проснулась от громких звуков поезда. И заодно спросить, проезжали ли здесь составы по закрытой ветке раньше.

Но все взрослые крепко спали. Поднявшись наверх, Корнелия прошла по пустому тихому коридору до нужной двери, осторожно приложила ухо к замочной скважине и прислушалась.

Чуткий слух достался ей с детства: за закрытой дверью Корнелия без труда могла различить чьё-то сопение, а в полнейшей тишине слышала стук бьющегося сердца у соседок по комнате. Но сейчас девушке очень хотелось усомниться в своих способностях.

Она ничего не слышала. Затаив дыхание, Корни попыталась уловить вдохи и выдохи в комнате, но не получилось. Неужели внутри и вправду пусто? Ни на что не рассчитывая, Корнелия взялась за ручку, осторожно её повернула и потянула дверь на себя. Как ни странно, она поддалась.

Девушка совершенно не представляла, какое оправдание придумает, если в комнате кто-то окажется – но размышлять об этом не было времени. Корнелия просунула голову в образовавшийся проём и выждала несколько секунд, пока глаза привыкли к темноте.

Она вгляделась в очертания тёмных предметов мебели в комнате и взглядом отыскала, где стоит кровать. Ещё немного, и Корнелия увидела, что постель расстелена, а сверху топорщится одеяло, словно под ним кто-то лежит.

Нет! Этого не может быть.

Не расслышать человеческое дыхание за закрытой дверью ещё можно; но, будучи в тихой комнате, Корнелия Шмидт всегда слышала, как дышит живой человек.

У неё перехватило дыхание и снова затряслись ноги, как после того кошмарного сна. На кровати под одеялом лежала фигура. Она не двигалась и не издавала никаких звуков.

Уйти без ответа нельзя – сестра его очень ждёт. Корнелия окончательно протиснулась в полуоткрытую дверь и на цыпочках зашагала к кровати. Если под одеялом кто-то лежит, он повёрнут ко входу спиной, а лицо можно разглядеть, обойдя кровать с другой стороны.

Шаг за шагом – Корни старалась ступать бесшумно, хоть это было непросто. Волнение нарастало всё сильнее, чем дальше она удалялась от двери. Если её заметят в этой комнате, со школой можно попрощаться.

Подойдя поближе, девушка отметила, что не видит, как поднимается и опускается одеяло, но такие слабые движения можно и не заметить в кромешной темноте. Звук сопения не появлялся, как бы близко Корнелия ни приближалась.

Дойдя до противоположного конца кровати, она поднялась на цыпочки и заглянула по ту сторону одеяла. Никаких признаков человека видно не было. Девушка достала телефон и включила фонарик.

Перед ней лежал большой свёрток одеяла, прямо как в спальнях непослушных учеников, которые притворяются, что они на месте. Не в силах ждать, она схватила покрывало за край и потянула на себя. На кровати никого не было. Комната оказалась пустой.

Корнелия, еле оправившись от шока, поспешно смяла одеяло обратно, кинулась к выходу и закрыла дверь, пока её никто не увидел. Затем достала телефон и трясущимися от волнения пальцами набрала смс сестре:

«Её нет».

Сообщение отправлено.

Сообщение доставлено.

Сообщение прочитано.

«Я выезжаю», – пришёл короткий ответ.

До последнего не хотелось верить в то, что это случилось.

Здание школы-пансиона «Альфа» выросло из груды камней, старых развалин бывшего монастыря. В суровые времена Великой русской революции во втором десятилетии XX века монастырь обстреливали, а разорвавшиеся внутри снаряды сравняли обитель монахов с землёй.

Никто не знает, как на самом выглядел монастырь – никаких картин с его изображением до наших дней не сохранилось. Известно только, что это было прямоугольное здание, похожее на крепость, с церковью посередине. То ли в надежде на прочность постройки, то ли из-за своей веры многие монахи отказались выходить из своих келий во время бомбёжки и были похоронены на том же месте, прямо под развалинами.

Разрушенное здание довольно быстро отстроили заново – по тому же прямоугольному плану; а обломки церкви просто убрали, не желая возводить новую. Так на месте монастыря появилась колония Народного комиссариата финансов. Туда входили приют для матерей с малолетними детьми, учебный пансионат для мальчиков, а также институт благородных девиц – попытка восстановить дореволюционный строй, несмотря на плачевные последствия Гражданской войны.