Александра Таран - Левар. Зелёный сон

Левар боялся пошевелиться и выдать себя.

«Они говорят обо мне».

Он чуть отступил от голубоватой полоски света и прислушался. Сердце заколотилось.

– Дорогая моя, ты же знаешь, он очень любит его…

– Знаю. Только разве так любят? – перебила мама, раздражаясь. – Мог бы сказать ему на прощание, как Валейке: «Ты сильная. Могу на тебя положиться, поможешь маме и бабушке…», а он… даже не передал ему ничего! Не попрощался! Пришлось мне выдумывать какую-то чепуху, чтобы Левару обидно не было. Вот я о чём!

– Значит, был какой-то умысел, – настойчиво зазвучала бабушка, – зря ты вмешиваешься.

– Может, и зря. Но он же маленький, ему поддержка нужна…

Левар почувствовал, как его уши и щёки запылали.

Мама вздохнула и принялась перечислять названия растений, бабушка быстро заскрежетала пером вслед за ней.

Вернувшись в свою комнату, Левар не мог вспомнить, зачем вообще её покидал. Он рассеянно походил взад-вперед, заметил у себя в руке трубу и остановился.

– Гриб… – безразлично напомнил он себе.

Какое-то незнакомое чувство вдруг окатило его целиком. Внутри всё перевернулось. Он скрежетнул зубами. Кулаки сжались.

«Маленький! Мелкий! Беспомощный! Тощая белая тень на ножках. Неприметная. Никакая. Никто! – он сделал яростный круг по комнате, топая и пыхтя. – Никому не нужен! Коротышка!»

Голова гудела. Левар хотел схватиться за неё, но всё ещё сжимал в руке зрительную трубу. Он кинул на неё полный ненависти взгляд и с диким рёвом швырнул в окно. Зорька крутанулась в воздухе, мигнула на прощанье глазом и скрылась из виду.

Левара пробрало холодом:

– Зорька! – метнувшись к окну, он чудом успел заметить её последний блик у земли.

Опавшие листья скрыли трубу в своих глубоких морщинах. Левар попытался запомнить место, куда она упала, и с удивлением отметил, что она исчезла неподалёку от спрятанного в листьях подосиновика.

Он мысленно нарисовал карту, поставил на ней две жирные метки и поднял глаза на бегущие серые тучи.

«Ветер усилился. Но я спущусь. Я справлюсь», – твёрдо решил он.

Левар не мог объяснить, откуда в нём появилась эта уверенность. Сейчас ему нужно было только одно – покинуть Осиновое Гнездо. Он связал небольшой узелок из наволочки, закинул в него тёплую одежду и свой маленький ножик, которым учился вырезать по дереву. Предстояло ещё запастись верёвкой, поэтому он торопливо забросил мешок за плечо и выглянул в коридор. Он спешил – боялся, что неожиданная уверенность вот-вот его покинет.

Плотно закрыв за собой дверь, чтобы родные не сразу заметили его отсутствия, он пробрался по тёмному проходу до гостиной. Никого. Радуясь своей удаче, он повернулся к тюкам и, покопавшись немного, выудил из них моток верёвки.

Живот громко заурчал от голода. Левар вздрогнул и замер, прислушиваясь:

«Услышали? Или нет? Зря я не поел. Возьму-ка перекус».

Он бегом пересёк большую комнату, чуть не опрокинул стул, и залетел в кладовку. Тут он быстро ссыпал себе в мешок сушёных грибов и уже хотел выходить, но в гостиной послышался голос Валейки:

– …и трутневый тоже вредный, но ведь его никто не винит за это.

Левар бесшумно поругался и вжался в тёмный угол. Шаги приблизились. Дверь кладовки резко захлопнулась.

– Надо бы засов какой-то сделать. Как ветер осину закачает, так у нас вечно кладовка нараспашку, – ворчливо заметила сестра.

– Хорошая идея, моя дорогая! – пропела бабушка издали. – Деду расскажем, как вернётся, он враз приладит!

Шаги Валейки послышались в стороне окна, потом скрипнул стул и что-то зашелестело.

«Похоже, она разложила на столе свои заготовки для шитья, – догадался Левар. – Значит, незамеченным мне точно не выбраться».

Голова бешено соображала.

Он ещё секунду помедлил, потом сделал как можно более обыденное лицо и неторопливо вышел из кладовки, спрятав за спину мешок с грибами. Валейка, как он и предполагал, перебирала свои тряпочки на столе.

Она заметила движение и удивлённо уставилась на него:

– Ты чего там прятался?

– Плохо позавтракал… – он постарался придать своему тону будничный вид, хотя внутри всё тряслось, – …вот, взял перекус. Пойду к себе.

Сестра недоверчиво покосилась на узелок за его спиной.

– Ничего себе перекус, – проворчала она, пока Левар боком выбирался из гостиной.

Как только темнота коридора поглотила его, он опрометью помчался в свою комнату. Щеки вновь пылали. Но эта новая сложность только укрепила его желание поскорее выбраться в лес.