Анна Фимина - Эффект бумеранга

– Так ты же сама сказала… Ты куда?

– К директору!

Хопрова вся в рисовом супе влетела в кабинет директора школы.

– Нина Дмитриевна! – она мгновенно сменила свой пылкий гнев на униженную и оскорбленную.

– Что случилось?

– Мишин меня лицом в супе держал! – она театрально расплакалась.

– Не поняла, это как? – Нина Дмитриевна встала, подошла к девочке, усадила её на стул, предложила салфетку. – Вера Ивановна, – обратилась она к секретарше, – пригласите мне Мишина из 10 "Б".

Мишин вальяжно вошёл в кабинет директора.

– Ты когда закончишь пргулки в мой кабинет? – терпеливо начала Нина Дмитриевна.

– А вы у неё спросили, за что я её искупал?

– Мне это не интересно, твой поступок аморален…

– Вот поэтому, такие, как они, и правят миром, потому что таким, как вы, это "не интересно"! – мальчишка облокотился на стол и смотрел прямо в глаза директрисе.

– Слушай, Мишин! Твой радикализм уже вот где у меня, – она показала на горло. – Может, пора заканчивать с Робингудовскими замашками? Это ведь ни к чему хорошему тебя не приведет…

– Она в Инстаграмме создала аккаунт, знаете, как называется? – бесцеремонно перебил женщину подросток. – Накажи лощицу. И выкладывает туда ролики, которые снимает, издеваясь над своей одноклассницей. Они эту бедную несчастную девочку глушат всем классом. Хотя… кому я это рассказываю, вам же "не интересно".

– Это правда?! – директриса уставилась на Дарью.

– Нет, конечно! – и глазом не моргнув, солгала Хопрова.

– Далеко пойдёшь! – ухмыльнулся старшеклассник. – А сейчас она плюнула ей в тарелку с супом и заставляла его есть, при этом всё снимала на телефон, – мальчишка нашел нужный аккаунт и передал гаджет директрисе.

– Ну, Хопрова!! – Нина Дмитриевна посмотрела лишь начало некоторых роликов. – Боже правый! 22 тысячи подписчиков!!

– Экшен сегодня в цене, – усмехнулся Мишин.

– Спасибо, Марат, ты открыл мне глаза, – с этими словами Нина Дмитриевна вернула телефон десятикласснику. – Хопрова! За мной!

Не буду описывать весь процесс разбирательств. Не открою Америку, деньги и в этой ситуации многое решили. Дело замяла мамочка Даши, член совета директоров одной нефтегазовой компании и крупный спонсор школы. Родителям бедняжки, над которой издевался весь класс, тоже была выделена кругленькая сумма, взяв которую, они не стали подавать в суд за издевательства. Аккаунт, конечно же, был удален. В связи с этими событиями из военной части прибыл отец Дарьи, генерал Хопров.

– Вырастила монстра! – слышалось Дарье даже через наушники, как отец выговаривал матери.

– Я её не растила!

– Вот именно!! Сама выросла, как трава на обочине!! Тебе никогда это не нужно было!

– А тебе?!

– У меня работа!!!

– У меня тоже!! Ты думаешь, один тут такой, работяга!

Когда все стихло, Дарья вышла из своей комнаты. Родители сидели в гостиной и молча пялились в беззвучный экран телевизора.

– Ну чё, наорались? – спросила она, облокотившись о притолоку.

– Иди сюда! – отец подозвал девочку к себе поближе. Та нехотя подошла. Он, немного пристав с кресел, наотмашь ударил дочь по лицу. Она рухнула. Кровь из разбитой скулы тонкой струйкой полилась по щеке. Даша вытерла её и села.

– Это всё, надеюсь? – издевательски спросила она. – Или ты добавишь? – обратилась дочка к матери.

– Безусловно, – ледяным тоном ответила та. – Заканчиваешь учебный год и на каникулы едешь в деревню на все лето!!!

– Да ну нафиг!! – девчонка вскочила на ноги.

– Пакуй вещи!

– У тебя неделя!

Родители вышли друг за другом.

– Ненавижу вас!!! – в спину им заорала Дарья.

* * *

Проснулась девочка от сильного толчка. Хопрова открыла глаза и резко села на кровати, прижимая колени к подбородку. Страшная реальность вновь вернулась в ее жизнь. Было очень холодно. Девочка укуталась в серое байковое одеяло. Где-то внизу невыносимо кричала сирена. Дарья снова взобралась на стул и посмотрела в окошко. Деревня Партизаны пылала где-то в самом центре.

– Пожар! – прошептала Хопрова. – Что там происходит?

Светало. Сна не было ни в одном глазу. Дарья побегала по камере, поприседала, отжималась. Потом кто-то громко откинул окошко в ее дверях и поставил поднос с алюминиевой чашкой рисовой молочной каши, черным хлебом и жестяной кружкой кефира. Даша с аппетитом съела завтрак, вымыла посуду, поставила ее на стол. Снова села на кровать, укутавшись одеялом.

В голове вновь проснулись воспоминания: московский перрон, гудок поезда и дерзкий план побега к тетушке-крестной.