Александр Константинов (Олег Айрашин) - Рай для грешников [litres самиздат]

– Понимаю.

– М-да. Недооценили мы Спиридона.

– Но что-то же можно? Хотя бы смягчить, я не знаю.

Белый закурил.

– Ты слышал о таком деле – триггер?

– Спусковой крючок?

– Верно. Понимаешь, ресурсы-то у нас имеются. К тому же мы невидимы, и в этом наша сила.

– За чем же дело стало, Анатолий Борисович?

– У противника временный перевес. И потому нужен триггер, иными словами, рычаг, – Белый потушил сигарету и тут же закурил новую. – Чтобы точечные усилия привели к масштабному результату.

– Я понял. Здесь Джокер нас опередил. Искушение эликсиром накануне выборов – потрясение сильнейшее. Как там у классиков? Кристобаль Хозевич успел раньше.

– Истинно так. Супостатов нельзя остановить, Костя. Но можно ответить их же оружием. Только вот как? Наши аналитики без сна и отдыха…

– Как и я, кстати. Сутками из Академии не вылезаю.

– Это зря. Эх, мне бы вырваться, по улицам походить, носом поводить.

– Мы же договорились, теперь я твои глаза и уши. И нос. А правда, проветрюсь-ка, свежим воздухом подышу, на людишек погляжу.

– Само собой, Костя. И пистолет прихвати, на крайний случай.

– Нынче все случаи крайние.

– Тоже верно. Но прошу тебя, без эксцессов. Ни во что не вмешивайся, только наблюдай.

– Есть ни во что не вмешиваться.

Чтобы скрыть пистолет в набедренной кобуре, пришлось накинуть куртку. Не по сезону, такое пекло.

Столпотворение несусветное, воздух пропитан возбуждением и тревогой. Многие лица скрыты метамасками, над шеей мерцают размытые пятна. Народ всё прибывает, немало пацанов школьного возраста. И сотни, тысячи сверкающих знаков лотоса – разлетевшиеся осколки зеркала троллей – украшают грудь неофитов.

Взвинченная толпа запрудила Садовое кольцо; надо держаться ближе к домам.

Движемся медленно-медленно. Через весь проспект – огромная растяжка: «КАРАЧАРОВ – НАШ ПРЕЗИДЕНТ». С портретов отовсюду смотрит знакомое лицо Джокера с твёрдым взглядом.

Как из-под земли вырастает исполинское объёмное изображение Путина. Президент спокоен.

– Российский народ всегда отличался разумностью. Но сегодня нам пудрят мозги…

И вдруг голос пропадает. Путин-великан открывает рот, губы его шевелятся. И ни звука.

Толпа издевательски аплодирует. М-да, будь я президентом, не доверялся бы друзьям-приятелям безоглядно. Всякая преданность имеет цену.

Впереди раздался резкий прерывистый сигнал. Крепко сбитый мужик в метамаске выхватил смартфон, пальцы пробежались по экрану. Тут же со всех сторон прокатилась очередь звонков и мелодий. Минута – и юные голоса начинают скандировать:

– Новому времени – нового президента!

Вслед за молодыми подхватывает вся толпа:

– Даёшь нового президента!

Гигантская голограмма исчезает.

Людская масса всё плотнее, скопище захватило меня и повело, понесло, потащило.

Всё новые плакаты:

«ДЕМОКРАТИЯ – ЭТО СМЕНА ВЛАСТИ».

«ДЕМОКРАТИЯ – ДЛЯ ВСЕХ».

Но как же вырваться из потока?

Поперёк улицы – растяжка:

«КАЖДОЙ БАБЕ ПО МУЖИКУ,

КАЖДОМУ МУЖИКУ ПО ТРИ БАБЫ».

Ага, а дитя́м – мороженое.

Опять скандируют:

– Ка-ра-ча-ров! Э-лик-сир!

– Ка-ра-ча-ров! Э-лик-сир!

– Мы этого достойны! Мы этого достойны!

Внезапно стало свободней, будто впереди пробку выдернули.

– А ты, очкарик, чего молчишь? – справа злой голос. – Ты-то нахера припёрся? Сюда люди пришли нормальные.

Жирный, как боров, краснорожий мужик переводит взгляд с меня на соседей – в поисках поддержки.

– А сам чего буркалы вывалил? – оскалив зубы в улыбке, я хлестнул кончиками пальцев по багровой ряхе. – Очки, говоришь…

– А-а! – пузан прижал к щеке ладонь, толстая шея налилась кровью.

– В очках-то врага лучше видно. Хотя в такую мишень промахнуться трудно, – я чуть откинул полу куртки.

– Я что, я же д-думал, т-ты хомячок.

– О, бля, смотрите на него, он думал. Ну ты Аристотель! Выходит, сам ты хомячок и есть. Тут и правда люди правильные, а вот с тобой мы сейчас разберёмся.

– Да не, не… – на багровом лбу выступила испарина.

– Ладно, живи пока. И больше на пути не попадайся.

Опять сдавили, да ещё эта вонь от горящих факелов… Господи, как тошно.

– Граждане! – громогласный голос откуда-то сверху. – Митинг не санкционирован. Немедленно разойдитесь.

Истеричный вопль толпы, и людской поток несёт меня дальше. Не хватает воздуха, болью в висках отдаётся пульс. Не упасть, только не упасть…

Чмокающий звук слева – изо рта усатого коротышки толчками изливается алая кровь, толпа тащит мертвеца дальше.