Артем Мещеряков - Последний рабочий день [litres самиздат]

Амфотрилья улыбнулась ему. Диккера обдало материнским теплом, ощущение беззаботной грусти гладило его сознание. Эта девушка поделилась чистой любовью, – думал он, – награда для ищущего, появляется с трудными обстоятельствами.

– Голая, замерзшая, вытекшая из пустоты, в тотально пугающее место, прямо в руки двух молодых людей, вот так начался мой день, – с легкой иронией произнесла Амфотрилья.

– Да, ты не менее удачлива, чем я, – с этими словами Диккер положил руку ей на плечо.

Прикосновенье впустило горячий пар в холодный дом, так в их телах пробежали миллиарды электрических импульсов, заставивших прильнуть губами друг к другу. Поцелуй благодарности смешался с потоками страсти, и все это разливалось по их телу от сердца до самых кончиков пальцев. А потом получившаяся химическая составляющая, взорвалась. Мир перевернулся, словно в аквариум прилетел сочок и стал мешать воду, пытаясь создать водоворот. Амфотрилья и Диккер прошли горизонт событий, попали в точку невозврата, пересекая которую может случиться только одно – «Анлав». Маги древности так обозначили магический процесс, навсегда связывающий двух, а бывало и больше, существ.

Наши герои шагали по лесу, беседуя обо всем на свете. Таков был лучший способ пережить кошмар. Туман прекратился, а небо воссияло над их головами, обнажая светящиеся точки. Над их головой выползла, словно паучище из пещеры, косматая полная луна, осветив все вокруг, будто у солнца появилась сестра.

Они шли высокой дорогой, мелькая словно тени людей, танцующих у костров.

– Смотри Диккер, это бабочка, – указывая на что-то движущееся у цветов, сказала Амфотрилья.

– Бабочка – это очень хреново, – Диккер подошел и стал разглядывать маленькое существо.

– Почему? Всего лишь бабочка.

– Во тьме они появляются лишь в одном случае.

– В каком?

– Провожатые смерти.

Диккер рассматривал Бабочку. Белое основания её крыльев разрезали черные полосы, подобные полосам на зебре. Крылья, слитые вместе, на вид словно большой полукруг, чем-то напоминало строение тела летучий мыши. В самом низу полукруга, оранжевое око с черным зрачком, как в старых былинах. Око древнего колдуна, помещенное на вершину башни. А заканчивало тело большой раздвоенный хвост.

– Амфотрилья…

– Да?

– Надо уходить, бегом.

Он взял её за руку и сменяя шаг на бег, собирая остатки сил, они ринулись вперед подальше от этой дороги. На дороге притаились десятки бабочек, взлетающих в рассыпную из-под ног. Маскируясь под камни, различить их можно было только по узору на крыльях, там были глаза.

Бабочки взлетали и взлетали, казалось их становится все больше.

– О нет, – закричала Амфотрилья.

Диккер сбавил скорость.

– Что случилось? – спросил он.

– Я наступила на одну.

– Не хорошо это.

Ценность жизни в её скоротечности, порой нападающей из тени, дверным косяком ломающим мизинец.

Здоровое сияние на лице Амфотрильи резко испарилось, подселив в счастливый взгляд клещей сомнения: «Почему сейчас?». Она ощутила, как обезумевший ветер жизни, словно на волнах по морю, доставил смерть. Её начало тошнить, бронхиальный кашель разрывал её грудь, снова и снова. Амфотрилья начала падать, позволив рукам Диккера её удержать. Он аккуратно положил её на землю, крича: – «Что же это такое?».

– Амфотрилья, нет, – Диккер уложил её на землю, поддерживая голову руками.

Амфотрилью буквально выворачивало наизнанку. Изо рта красным ручейком полилась кровь. С каждым вытекшим граммом, её прекрасные глаза обретали стеклянный взгляд.

– Холодно сегодня, – тяжелый. гулкий голос звучал в темноте.

– Кто здесь, покажи себя, – крикнул во тьму Диккер.

Из тени вышел среднего роста мужчина, неопределенного возраста, на его лице отражались все временные особенности человека. Были и морщины, и ровная красивая кожа, аккуратная борода, не слишком длинная и не слишком короткая, его взгляд выражал все эмоции, доступные человеку. На его шее, с правой стороны мелькала татуировка, которую Диккер пока не мог увидеть, так как луна была, с другой стороны.

– Я здесь живу, представляешь, живу, – улыбчивый незнакомец будто шутил.

– Помоги мне, пожалуйста, – попросил Диккер.

– А ты хочешь этого всем сердцем?

– Помоги ей, прошу тебя.

– Бум, – шепнул человек, и время будто замерло.

Бабочки слетелись вокруг них. Они наблюдали картину, где подавляющим стилем была утрата. Нет ничего прекраснее, нет поистине чище эмоций. Даже деревья молчали, не перескрипываясь.