Аделия Розенблюм - Инспектор Ян. Долгий путь [litres самиздат]

"Откуда у него смокинг?" – спросил Ян себя, после чего решил задать вопрос вслух:

– Где ты взял смокинг?

– Это «Прада»! Тот самый! Купил его лет семь назад на Земле.

– Это чудесно! – съязвил Ян. – Но здесь?

– Я просто взял его с собой. Я думал, ты догадаешься прихватить чего-нибудь, чтобы переодеться.

Роман с напыщенным самодовольством провёл ладонью по глянцевым лацканам смокинга, ещё раз поправил бабочку и бодро зашагал в направлении города.

Ян смотрел на удалявшуюся фигуру де Сант Эдаля с омерзением и отвращением. За минувшие десять суток этот типчик изрядно поистрепал Яну нервы. Роман действует без предупреждений, никогда не делиться планами и всякий раз посмеивается над Яном и издевается ради своей прихоти. Взять хотя бы эту историю со смокингом. Что так трудно было подсказать компаньону о том, что по прибытии будет лучше переодеться во что–то менее броское, чем рубашка вышитая логотипами? Или даже побеспокоиться за своего напарника и прихватить еще один смокинг от «Прада»?!

Ян понятия не имел что это должно означать. У землян какое–то странное отношение к одежде. Фетиш.

Ян отряхнул помявшуюся рубашку стюарта межзвездного лайнера и торопливой походкой поспешил нагнать напарника.

Какое–то время он растерянно оглядывался по сторонам, рассматривая голубоватый песок под ногами, и растущую сквозь него голубую траву, усеянную тут и там чудными дикими цветочками, величиной не больше ногтя. За спиной линию горизонта образовывал так называемый лес. Высокие крючковатые деревья с голубой и лиловой листвой росли плотной стеной, словно отгораживая дикую природу от нагрянувшей на планету цивилизации.

Ян поймал себя на мысли, что внутри себя он все ещё восторгается тем фактом, что, наконец, оказался на Ирии!

Как это странно, думал он, дышать без масок и скафандров?! Ходить, не натыкаясь на заградительные предупреждения и на мутное стекло купола?! Наслаждаться теплом прямых лучей заходящей звезды?! Не бояться песчаной бури, которая безжалостной, снедающей все на своём пути массой движется со скоростью до двухсот километров в час?!

"Каково это, – спрашивал себя Ян, – жить без оглядки, жить без границ?! Это свобода?!"

В темном зале ресторана «Новые Миры» каждый столик, заботливо поставленный вдали от прочих, – поскольку места на планете пока ещё хватало всем, – был окружен сферой теплого света крошечной индивидуальной лампы. Тусклый экран планшета, закрепленного за каждым столиком, отображал эксклюзивное меню высокой кухни. Заскучавшие гости листали в этом планшете новости, происшествия и смешные видео–ролики про одомашненных зверушек или про неуклюжих людей, номинированных на премию Дарвина.

Впрочем, в «Новых Мирах» мало кто уделял внимания безлимитному доступу во всемирную сеть. Все дело в то, что в этот ресторан приходили не для того, чтобы читать мусор, выложенный в сеть, разглядывать отбивную на тарелке или наблюдать за тем, как исчезает вино из бутылки. Потолок «Новых Миров» – вот настоящий шедевр, приковывавший взгляды сотен посетителей.

Он представлял собой купол из матового стекла, на который проецировалось изображение из миниобсервотории, принадлежащей владельцу ресторана. Гигантский телескоп был направлен на дальний космос и получал изображения красочных туманностей, вращающихся галактик, парящих комет, взрывающихся звезд, пульсирующих квазаров.

Гости, вкушая ювелирно оформленные необычные и дорогие блюда, могли любоваться ночным небом Ирия, далекими галактиками и звездами. Ничто так не повышает аппетит, как осознание ничтожности и вечности сего мгновения, когда прямо над тобой взрываются солнца и рождаются миры, а ты – лишь краткий миг в пучине растянувшегося на миллиарды лет Большого Взрыва Вселенной.

Вол Гришин закончил ужин и поднялся в свои апартаменты. В просторном кабинете уже разожгли камин. Тепло огня нежно наполняло комнату. В панорамные окна смотрела Ирийская ночь. Напуганная светом горячего пламени, она с не решительным любопытством заглядывала в одну из распахнутых створок окна, и мгновенно рассеивалась в тусклом свечении, отбрасываемом камином.

За стеклянным столом неподвижно ожидала своего отчима певица Майка Атика. Над её хрупкой фигуркой возвышалось протеиновое изваяние – личный охранник. Бореас, так его звали, безразличным взглядом поглядывал на девушку, и порой казался вовсе отсутствующим в комнате. Он был словно робот, внимание которого включалось, стоило только Майке пошевелиться.