Александра Лисина - Проклятие королей [litres]

Кто бы что ни говорил, а свой путь мы выбираем сами, так что шансы сократить сроки заключения у него имелись. Для этого всего-то надо было впустить в себя капельку Света. Сделать шаг назад, к границе, и вернуться из той беспросветной Тьмы, в которую он погрузился слишком глубоко. Жаль, конечно, что до меня самого это дошло только сегодня, но лучше поздно, чем никогда, верно?

Тем временем отец Гон погасил свой огонек и посмотрел на меня совершенно по-другому. Уже без улыбки, без тени веселья во внезапно потемневших глазах. Но не успел я подумать, что, вероятно, в этот миг на меня смотрел не столько темный жрец, сколько его могущественный покровитель, как отец настоятель наклонил голову и едва слышно выдохнул:

– Владей…

Чем владеть и почему, спросить я уже не успел – мои мысли спутались, на какое-то время я почти перестал осознавать себя самостоятельной личностью. Но вместе с тем в моей памяти возникли картины недавнего прошлого, и я, как наяву, увидел те несколько мгновений, которые прошли между моим последним воспоминанием о Вратах и тем мигом, когда я умер.

На этот раз я видел себя со стороны и вовсе не ощущал себя Артуром Рэйшем. Мое понимание себя стало намного глубже, чем просто человека или мага. Я был… ну, можно сказать, что всем. Застывшим от мимолетной мысли смертным и одновременно богом, которому подвластно не только окружающее пространство, но и все, что в нем когда-либо находилось. Я чувствовал подступающий страх, но при этом излучал непоколебимую уверенность. Видел крошечную часть прежнего себя, которая была готова сражаться до последнего вздоха, и чувствовал несоизмеримую ответственность за то, что происходило вокруг.

А еще я увидел миг, когда огромные Врата выгнулись и с оглушительным звоном разлетелись на куски. То бесконечно долгое мгновение, когда неимоверное количество осколков сплошной лавиной рухнули на наши головы. Я видел, как между мной и ними сплошной стеной встала непроницаемая черная пелена, вся мощь которой сосредоточилась в моих подрагивающих от напряжения руках. И даже сейчас мог с трудом представить, каких усилий Фолу стоило это остановить.

Собственно, все, что я знал, это то, что ради братьев и сестер владыка ночи совершил невозможное, и выставленная им наспех, фактически выращенная из Тьмы… стена приняла на себя тот самый удар, который был страшен даже для богов. И стена устояла. Выдержала. Вобрала в себя неистовый ливень из чужеродной материи, смешанной с людскими воспоминаниями. И лишь в одном месте она оказалась чуточку слабее – в том самом, где сущность темного бога прицепилась к моей.

Тонкая пуповина связавшей нас магии оказалась не готова к такому удару, поэтому ожидаемо хрустнула и оборвалась, обрезанная одним из вонзившихся в нее осколков. Фола после этого буквально выдуло из моего тела. Однако крохотная его часть, тот самый якорь, которым он сумел прицепиться к моей душе, все-таки уцелела. Удар, который разрушил нашу связь, одновременно вколотил оставшуюся от бога частичку еще глубже. Неимоверно тяжелую, острую на гранях, опасную для всего живого. И вот тогда моя душа не выдержала – разлетелась на миллионы частей, как самое обычное зеркало, в которое с силой вбили острие стального ножа.

– Тьма! – выдохнул я, когда отец настоятель отстранился, а я снова осознал себя человеком. – Это что же, во мне теперь?..

– Живет частичка бога, – невозмутимо кивнул жрец. – Все верно, Артур. Фол не стал ее забирать – для тебя это означало бы окончательную и бесповоротную смерть. А поскольку за твоей душой уже давно присматривает одна небезызвестная богиня… полагаю, ты должен и ее поблагодарить за вмешательство.

Я стремительно обернулся к постаменту, с которого на меня с легкой улыбкой взирала прекрасная и недосягаемая Ферза.

– С возвращением, жрец мой, – с тихим смехом дохнул мне в затылок ветерок.

Я медленно опустился на одно колено и, как только из воздуха соткался знакомый силуэт, с почтением склонил голову:

– Я благодарен тебе, прекраснейшая, за заботу.

– Это и в моих интересах, Артур. Не хочешь ли на меня взглянуть? – лукаво поинтересовалась Смерть, и перед моим лицом мелькнул краешек ослепительно белого платья.

Я улыбнулся:

– Нет, моя леди. Я ведь уже сказал, что приму тебя любую.

– Наглец, – так же тихо рассмеялась богиня. – Но я всегда предпочитала дерзких. Поэтому будь дерзким, Артур Рэйш. Стремись туда, где еще никто не бывал. Иди вперед. Учись сам и учи других. Я рада, что обрела такого жреца. И очень надеюсь, что скоро их станет больше.