Генри Каттнер: Воллюсвен

— Угу. Достаточно часто. Можно взглянуть?

Голт нашел альбом и указал на фотографии, которые вызвали его подозрение. Харбин внимательно изучил их. Он достал из портфеля лупу и рассмотрел снимки через линзу.

— Мне они не кажутся подделками. Не возражаете, если я тут немного поковыряю?

— Действуйте.

Харбин достал из портфеля несколько бутыльков и сделал тампон из ваты и спички. Результаты были строго отрицательными. Наконец он покачал головой.

— Некоторые фальшивки настолько хороши, что невозможно выявить что-либо неправильное. Эти, кажется, продвинулись еше выше.

— А как насчет надписей?

И опять нет доказательств. Голт поморщился. Без сомнения, Тим сделал альбом и перенес в него оригинальные фотографии и записи, добавив доказательства своего прежнего существования. Если Тим способен создавать человеческое тело, у него не возникло бы больших трудностей в изготовлении таких подделок. Может быть, он делал это до того, как принял человеческое обличье, когда его силы были безграничены. Если они ограничены сейчас…

ГОЛТ отделался от Харбина, выписав чек, и принялся изучать доказательства, которые принес детектив. В почтовом ящике лежало немного почты, и он поспешно вскрыл конверты. Большинство из них были от старых друзей и родственников, которым он писал о Тиме. Он был осторожен, чтобы не вызвать подозрений, и приложил все усилия, приводя веские причины для вопросов, которые он задавал. Таким образом, письма давали дополнительную информацию, которую он сопоставлял при помощи пишущей машинки и картотеки.

Отчет Харбина тоже оказался полезным. Он проникал в прошлое, охватывая жизнь Тима с самого рождения и далее. Результат был слишком идеальным, чтобы быть правдой.

Не было вообще ничего подозрительного — и это было важно.

Голт расположил карточки в хронологическом порядке. Это была долгая и трудная работа, и он не надеялся, что закончит ее в тот же день. Но, по крайней мере, он мог начать.

Жизнь Тима параллельна его собственной. Но никогда не была идентичной. Когда Голт в детстве перешел в 3-Б, Тим перешел в 4-А. Когда Голт завалил плоскую геометрию, Тим завалил первую алгебру. Когда Голт обручился, Тим тоже — но в другое время. Когда помолвка была разорвана…

Следовательно , Тим использовал Голта в качестве модели. Модель для своего существования, дизайн для жизни.

Голт принялся за работу над своим графиком. Отправной точкой, как для него самого, так и для Тима, было рождение. Он наметил свою собственную линию жизни, хронологически добавив необходимые факторы. Он использовал, насколько это было возможно, всю информацию, которую он получил, от незначительных заболеваний до поездок в отпуск. Затем он выбросил все, что можно было объяснить логически. Лето на побережье — не случайно и он, и Тим извлекли из этого выгоду. Но когда Тиму удалось сломать руку, Галт неделю спустя вывихнул лодыжку; обоих мальчиков забрали домой.

Примечательно, что Тим иногда опережал Голта. Едва ли это происходило за счет предвидения. Скорее, дело в мнемонике. Жизнь Тима до двухлетней давности была только записью. Записью в фотоальбоме, свидетельством о рождении (Голт это проверил) и искусственными воспоминаниями, внедренными в умы тех, кто, возможно, знал Тима в прошлом.

График, длиною в двадцать пять лет был нарисован. Голт занялся другим графиком и построил линию жизни Тима, на этот раз на полупрозрачной бумаге. Когда он закончил, он совместил две диаграммы. Линии жизни наложились точно, по крайней мере, с малыми изменениями.

Голт облизнул пересохшие губы. Некоторое время он смотрел на улики, а затем пошел выпить. Хайбол, который он смешал, был необычайно крепким.

Он тоже был отравленым.

Голт понял это как раз вовремя. Он вызвал врача и, пошатываясь, направился в ванную, где выпил много мыльной воды. Яд не остался в его желудке.

Позже, разбитый и слабый, он лежал полуодетым на своей кровати и размышлял. Он догадывался, что скажет Абернати. Люди травят себя, чтобы реализовать свою манию преследования…

Тим подозревал.

ТИМ обладал способностью внедрять искусственные воспоминания в человеческий разум. Одна конкретная цепочка воспоминаний была удалена из мозга Голта в результате сотрясения, которое он перенес. Почему же тогда Тим не повторил операцию и не вырвал клыки Голта? Почему он вместо этого пытался совершить убийство?

Голт вспомнил, что сказал Абернати. Все, чему научился мозг, он сохраняет. Независимо от того, насколько глубоко знание может быть скрыто в подсознании, его можно вытянуть с помощью гипноза или другими методами.