Генри Каттнер: Воллюсвен

— Вы, должно быть, только что разминулись с ним. Он вышел, буквально, минуту назад.

Голт взял напиток, который оказался не очень приятным на вкус.

— Чего он хотел?

— Ликера, я полагаю. Я спрашивала его. Я тоже тебя спрашивала — помнишь?

— Хмм.

Голту было интересно, насколько сильно человеческий облик ограничивает Тима. Сверхъестественное существо, как считалось, должно быть способно убивать чистой силой разума или, по крайней мере, разрядом лично изготовленной молнии. Но это, опять же, были путаные представления, весьма антропоморфные. Так?

— Послушай, — сказал Голт, вспомнив кое о чем. — У тебя сохранились те старые фотографии?

— Фотографии? — Мэри Эллен моргнула. — Какие именно?

— Детские фотки. Где мы все засняты. Особенно Тим.

— Ну, где-то лежат. Конечно есть. Я найду их для тебя, когда будет время.

— Сделай это сейчас, — сказал Голт. — Пожалуйста. Очень нужно.

Мэри Эллен с недовольным видом, но отвела Голта в спальню и стала рыться в ящике комода. Вскоре она откопала фотоальбом.

— Дай мне посмотреть, — предложил Голт. — А ты можешь вернуться к своим гостям.

— Ладно.

Она вышла, чтобы тут же вернуться со свежим коктейлем, который Голт с благодарностью принял. Сев на кровать, он пролистал альбом.

Там были семейные фотографии, обычного содержания, снятые на берегу моря, в парках, на лужайках, на верандах. Делал их профессиональный фотограф — как он и ожидал. На всех были пометки белыми чернилами, аккуратно подписанные под каждым изображением. Почерк принадлежал миссис Кавендиш, матери Голта, умершей восемь лет назад.

Были там и фотографии Тима разного возраста — маленьким ребенком, мальчиком, юношей и взрослым человеком. Эти фото Голт изучал особенно пристально. Если это были подделки, то весьма искусные.

Тим и Голт были очень похожи друг на друга. Они до сих пор не потеряли сходство. На одной фотографии, довольно старой, был изображен ребенок, лежащий в корзине с розами. Под ним была подпись: «Малыш Тим — два месяца».

Голт пролистал страницы и наконец нашел то, что искал. Это было очень похоже, за исключением того, что лицо младенца было немного изменено, а корзина имела другую форму и содержала хризантемы. Это могло быть связано с тщательной ретушью.

Остальные изображения Тима также имели один общий знаменатель. Ни поза, ни фон не были полностью оригинальными. Они были если не скопированы, то по крайней мере вдохновлены другими снимками в альбоме.

Голт сунул альбом под мышку и вышел, кивнув Мэри Эллен. Часы подсказывали ему, что пора встретиться с нанятым им детективом. Но в квартире его ждал сюрприз.

ТАМ уже был Тим, фальшиво подбиравший популярный мотивчик на фортепиано. Он лучезарно улыбнулся Голту.

— Привет.

— Как ты сюда попал? — спросил Голт, кладя альбом на книжную полку.

— Управляющий. Он же знает меня, не так ли? Я не мог остаться на вечеринке. У меня назначена встреча в клубе. Но я подумал, что тебе это может понадобиться. — Тим бросил Голту бумажник. — Нашел его у двери после того, как ты ушел от меня. Эти билеты в театр торчали на виду, так что я решил, что они тебе понадобятся сегодня вечером. Ну и наконец, как насчет того, чтобы пойти со мной сейчас поиграть в гольф?

Голт осторожно положил бумажник в карман.

—Я… должно быть, выронил его, — сказал он с глупым видом.

Глаза у Тима округлились.

— Вот это голова. Мне потребовался час, чтобы понять это… ну, как насчет этого?

— Чего?

Тим взмахнул воображаемой клюшкой для гольфа.

— Ну?

Прежде чем Голт успел ответить, зазвонил дверной звонок. Вошел мужчина, с напряженным нервным лицом, в руках у него был портфель. Он огляделся, увидел Тима и сказал:

— Очевидно, вы заняты, мистер Кавендиш. Я зайду попозже.

— Я как раз собирался уходить. — Тим встал. — Расскажешь мне потом, как движется шоу, Голт. Пока.— Он вышел.

Детектив спросил:

— Ваш брат, да?

Голт глубоко вздохнул.

— Да. Ну, садитесь, Харбин. Что-нибудь нашли?

— Да. Нашел ничего. Ненавижу работу во тьме.

— Я сам нахожусь в неведении. Давайте посмотрим ваш материал.

Харбин открыл портфель и разложил его содержимое на большом столе.

— Вы полагаете, что кто-то маскируется под вашего брата? Если да, то у этого кого-то нет данных, которые я мог бы выявить. Его отпечатков в деле нет. Никаких следов пластической хирургии.

— И не должно быть, — сказал Голт.

— Пусть так. Ну это все, что у меня есть.

— Подождите минуту. Я хочу, чтобы вы взглянули сюда. Вы сталкивались с поддельными фотографиями?