Артём Скороходов - Тишина

– Мы сейчас съемку завершим и оставим тебя с твоими игрушками. Не нервничай так, Вань, – сказал Мельников.

– Мы с вами вдруг стали друзьями, Игорь? И перешли на “ты”? – резко ответил Иван.

– Ох какие мы обидчивые. Лон, отзывай дронов, мы здесь закончили, – сказал Игорь, сплюнул и пошел к своему авто. – Дело дерьмо, сразу видно. Дарю версию. Какой-нибудь бармен обдолбался и перенастроил местных ботов из-за несчастной любви. А когда вы его возьмете, он либо расплачется, либо из окна выпрыгнет. Попомни мои слова. Мы займемся делами посерьезнее, а этот мусор – как раз для Ключников.

Иван Зимородков промолчал. Просто подумал, глядя вслед уходящим безопасникам, их таких в СБ специально набирают? Или у них где-то в подвалах есть огромный кусок дерьма, к которому приводят новичков? Тот их кусает, и они все становятся вот такими?

Иван подошел к патрульным, от которых поступил вызов. Они первыми прибыли на место. Крепкие ребята, черные бронежилеты, короткие автоматы закинуты за спину. Именно их машина не гасила мигалку, озаряя все вокруг вспышками красного и синего. Полицейские уплетали горячие пирожки.

– Вкусные хоть?

– Отличные, вон там продают, – махнул рукой патрульный, что был постарше и потолще. Он протянул Ивану один из пирожков, завернутый в конвертик из красной бумаги, – угощайтесь, капитан.

– Не стоит, ел недавно, – соврал Иван, – это вы первые сюда прибыли?

– Ага, – сказал молодой, – мы тут рядом в патруле были. Район туристический, всегда кто-то из наших тут находится. Подъезжаем, а тут…

Его слова заглушил небольшой желтый вертолёт. Иван скривился, а толстый полицейский отложил недоеденный пирожок, поднял левую ладонь к лицу и что-то прокричал в печатку-коммуникатор. Секунд через десять вертолет резко взял вбок и скрылся за домами. За ним, практически бесшумно, пролетел большой черный полицейский коптер.

– Журналюги, – выругался старший патрульный.

– В общем! – снова принялся рассказывать молодой, – подъезжаем и видим, как вон тот здоровый бот, с ножами, пытается распотрошить мужика. Я ему сразу и зарядил из шокера. Тут на нас еще трое кинулись, ну я, значит, выхватываю основной калибр…

– Дальше понятно, – прервал его Иван, – четверых вы уложили, а еще двое?

– А их гражданские завалили, – подал голос старший, – мы сами видели. Одного дружно стульями забили, а второго дверью зажали.

– Чего-нибудь необычного не видели? Может, кто-то из людей вел себя странно? Не убегал, например.

– Да нет. Паника была. Все врассыпную. Кричали. Вроде ничего такого, – сказал молодой.

– Только пара идиотов забрались повыше и снимали видео, – вставил старший, – Сейчас посмотрю записи с нашего регистратора, может быть они там есть.

Он пошевелил перчаткой. Иван терпеливо ждал, разглядывая, как Чингиз с остальными дознавателями проводят опрос. У входа в кафе, под намалеванной на стене стилизованной цифрой “33”, лежала дворняга. Глаза ее были закрыты. Хвост слабо шевелился. Иван подумал, что вокруг все бегали, кричали, была стрельба, а собаке хоть бы что. Спит. Пёс открыл глаза и посмотрел на человека. В свете фар собачьи зрачки вспыхнули желтым, хищным светом. Ивану стало неприятно, он отвернулся.

– Нашел, сейчас перекину фрагмент.

Комм мелодично тренькнул о получении нового сообщения. Иван сразу запустил видео. Молодой полицейский расстреливает роботов – вид сбоку. Старший не стреляет, просто смотрит по сторонам. На козырьке магазинчика одежды стояли два подростка и, кажется, снимали происходящее на видео. Один был повыше, в желтой куртке, шапке-ушанке и медицинской маске. Второй маленький, лупоглазый, в красной толстовке. Иван перекинул видео напарнику с указанием обязательно забрать данные с коммов у этих двоих и подробнее их расспросить.

Тихо шелестя, подошел Чингиз.

– Шеф, это тебе, ты не ел с утра, – робот протянул старшему дознавателю точно такой же пирожок, что Иван видел у патрульных.

– Где взял?

– Там лоток стоит. Продавец или сбежал, или вон лежит, он махнул в сторону подстреленного бота.

– Ты же понимаешь, что это кража, Чингиз, – сказал Иван, забирая из манипуляторов робота горячий пирожок и откусывая, – статья 158-я. Часть…

– Ты, когда жуешь, вообще непонятно, что говоришь. Дикция плохая. Ладно. Мы всех опросили, и тут есть несколько странных моментов, капитан…

Мерцающий свет псевдонеоновой рекламы проникал сквозь окно в крошечную квартирку. Кровать, шкаф, стул с накинутым на него плащом. Если поставить небольшой стол, то больше места в комнате не осталось бы. Вспышки рекламы освещали единственное украшение. Гвоздями прямо в пластиковые стены был приколочен большой постер с симпатичной брюнеткой. Глаза у нее были грустные, она обнимала микрофон на стойке и пела что-то печальное. Красное облегающее платье девушки и мерцающий голубым светом комм на полу были единственными яркими, цветными пятнами в этой богом забытой дыре.