Евгений Прядеев - Люмпен

Голос Сечкина стал хриплым. Со стороны это могло показаться невероятным, но по щекам Романа катились слезы…

— Они смеялись надо мной и над моей девушкой. Они называли её подстилкой и предлагали мне выкупить её у них. А потом… Потом они приказали ей встать на колени!

Сечкин практически кричал, и я даже захотел остановить его, чтобы шум не услышали посторонние.

— Она попросила меня убить её! Слышишь, Калмыков! Она смотрела на меня и умоляла лишить жизни! Она плакала, а эти звери смеялись над ней! Я потерял контроль над собой, но я не считаю, что поступил неправильно! Эти твари заслуживали сдохнуть, и я счастлив, что они умерли по моей воле.

Я смотрел на Рому и не знал, что можно сейчас сказать. Мир по-прежнему не желал возвращаться в свое первозданное состояние, хотя многое сейчас для меня стало понятным. Сам собой отпал вопрос странного поведения господина Семицветова, который отказался выдвигать обвинения после убийства своих детей, получило объяснение молчание Ромы после ареста… Да уж, богатые тоже плачут…

Не знаю, где и когда я услышал эту фразу, но её глубокий смысл дошел до меня только сейчас. Нам всегда видится лишь яркая обёртка, созданная при помощи больших денег. Но кто сказал, что за красивой бумажкой скрывается сладкая и вкусная жизнь? Богатство рождает не только возможности, но и соблазны, которые приобретают порой несоизмеримые реальности запросы.

В школе появилась девочка, которая от природы была не такой, как большинство. Разве в этой истории есть что-то новое? Да сколько угодно! Но именно среди одаренных родилась мысль превратить девушку в свою послушную игрушку. Так разве можно удивляться, что и наступившая в итоге расплата оказалась такой же суровой? Сила действия равна силе противодействия! Этот закон придумали физики, а философы применили его ко всему миру!

— Но почему тебя лишили Дара? — спросил я первое, что показалось мне более-менее уместным ситуации. — Разве ты не мог рассказать всё своим родителям? Неужели нельзя было рассказать всё как есть на Совете Семей?

— И покрыть мою девушку вечным позором? — грустно усмехнулся Сечкин. — Чтобы в её брата всю оставшуюся жизнь тыкали пальцем? Руслан, не пори чушь! Конечно же, я не мог рассказать это всё на Совете Семей. Я поделился случившимся с отцом, но он не смог придумать ничего лучшего, кроме того, что пригрозил Семицветову оглаской. Беликовы и Торкуновы тоже не стали поднимать шума, им не хотелось, чтобы сыновей вспоминали, как насильников.

— Ну и что? — не совсем понял я хитросплетений взаимоотношений среди одарённых. — Семицветов отказался от обвинений, дело закрыто. Зачем лишать тебя Дара?

— Потому что погибли шесть человек, пускай и не все из них имели право так называться, — с какой-то затаенной тоской ответил Рома. — И Совет Семей не мог проглотить это происшествие, как нечто, не заслуживающее внимания. А мой отец посчитал, что его сын в состоянии сам построить свою судьбу. Меня лишили Дара, меня отлучили от семьи и всё, что мне осталось в наследство — это моя героическая фамилия. Ну и немного денег, чтобы я не умер от голода в первое время. Я не бомж, но вот старинным словом «Люмпен» могу называться в полном праве.

— И ты решил изменить мир? — неожиданно сам для себя спросил я. — Воссоздать общество «Равенства»?

Серж за моей спиной расхохотался так громко и искренне, что я моментально почувствовал себя глупо. Сечкин лишь еще раз усмехнулся и посмотрел на меня абсолютно серьезно.

— Конечно же нет! — твердо ответил он. — Руслан, я надеюсь, что ты всё ещё веришь мне! Я клянусь тебе всем, что еще осталось мне дорогим в этом мире! Я не имею к этому обществу никакого отношения, хотя прекрасно понимаю, как удобно было бы многим спихнуть его существование на меня. Есть кто-то, кому существующий порядок стоит поперек горла. Может быть, эти люди действительно хотят устранить дисбаланс и заставить одаренных жить наравне с обычными людьми. А есть вероятность, что это банальный передел сфер влияния, и кто-то, неудовлетворенный своим сегодняшним положением, пытается отодвинуть подальше от богатых грядок тех, кто уже давно обжил эти делянки. Кстати, при таком раскладе наезд на мою семью выглядит абсолютно логичным. Я единственный сын своих родителей — лишен Дара за тяжкое преступление. Мою мать спровоцировали на конфликт с сыном уважаемого одаренного, погибшего при весьма странных обстоятельствах. Это прекрасный повод, чтобы отодвинуть отца от многих интересных проектов, а возможно в перспективе просто разорить.